Ванда Алхимова - Семь горных воронов [litres с оптимизированной обложкой]

– Знаю, – буркнул Альпин. – Крик стоял такой, что я всю ночь не спал.

– А что с ней дальше делать? – влез Ангус.

Старший не смог сдержать улыбки. Он погладил младшего сына по голове.

– Можно нам к маме? – попросился малыш.

– Она пока отдыхает, – объяснил отец. – Увидитесь с ней завтра, когда она отдохнет. А сейчас вам следует проявить терпение.

Сыновья надулись. У Ворона не осталось сил с ними препираться, поэтому он позвал наставника, а сам ушел в кабинет, где занялся подготовкой необходимых королевских указов.

Каждый раз, ставя на документ Большую Королевскую Печать, Ворон чувствовал, как отчего-то судорожно сжимается сердце. Указ о войне, указ о призыве в войско, указ о новом налоге…

Ворон старался думать о войне, отгоняя от себя мысль о новорожденной дочке. Как же Морна хотела девочку! Как они вдвоем мечтали о ней, когда сливались в единое целое на своем ложе, и Морна, задыхаясь, шептала ему в ухо: «Подари мне дочь, пожалуйста».

Ворон сотни раз прокручивал в памяти улыбку матери и ее просьбу о «безделице». «Отдай мне то, чего дома не знаешь». Неужели догадывалась? Неужели каким-то чудом смогла предугадать, что роды начнутся почти на полмесяца раньше, да еще именно в ту ночь, когда Старшего не будет дома? Неужели это ее месть: отнять долгожданную дочь, разрушив счастье своего старшего сына и его жены? Такое не укладывалось в голове, но Старший вспоминал злую улыбку миледи Воронов и чувствовал, как по спине течет холодный пот.

В дверь постучали, и заглянул Конли.

– Там пожаловала миледи Воронов, – сказал оруженосец.

Старший Ворон сделал движение, словно собирался вскочить с кресла, но опомнился и ответил:

– Я рад ее видеть.

Хранитель Большой Королевской печати встал и пошел навстречу матери. Миледи Воронов выглядела цветущей и довольной, словно кошка, поймавшая мышь.

– Слышала, что тебя можно поздравить.

– Да, миледи, Небеса послали нам дочь, – поклонился Старший.

– Имя уже выбрали?

– Морна назвала ее Диорвел.

– Подходящее имя, – кивнула миледи, переводя взгляд на окно, за которым стояла ночь, чуть подсвеченная огнями фонарей и факелов на башнях. – Мне хотелось бы на нее посмотреть. Сейчас.

– Миледи… – Старший Ворон стиснул кулаки. – Неужели вы думаете, что моя дочь может быть вашим подарком?

– Почему нет? – улыбнулась мать, сверля его холодными серыми глазами. – Ты сам обещал мне то, чего не знаешь дома. Это оказалась твоя дочь. Теперь она принадлежит мне. Ты сам дал слово, никто тебя за язык не тянул.

– Но это жестоко! – вырвалось у Ворона. – Разлучать новорожденного младенца с матерью – Морна умрет от горя!

– Я вовсе не собираюсь забирать ее прямо сейчас, – перебила сына миледи, сморщив нос. – Вот еще, зачем мне пачкающий пеленки грудничок? Подрастет, тогда и заберу ее в Твердыню. А сейчас я просто хочу на нее посмотреть.

Старший Ворон медленно кивнул. У него отлегло от сердца. Он взял мать под руку и повел в комнаты Морны. В неярком свете ночников в его черных волосах вдруг блеснули тонкие серебряные нити.

Морна не спала, она укачивала дочку, напевая ей старую колыбельную, которую женщины Приморья пели своим детям из века в век.

– Милая, миледи Воронов хочет поздравить тебя с рождением дочери, – сказал Старший, когда они с матерью вошли в спальню.

Морна подняла по-детски испуганные глаза и совершенно растерялась.

– Я же не одета и совсем не готова…

– Ничего, у нас в горах нравы простые, и мы привыкли обходиться без долгих церемоний. – Миледи Воронов внимательно рассматривала покрасневшую от стыда Морну, словно прикидывая про себя все ее достоинства и недостатки. – Дай-ка мне подержать девочку… моя милая.

Морна протянула свекрови спеленатое тельце. Малышка крепко спала, чмокая во сне. Миледи Воронов неожиданно ловко подхватила ее на руки, подошла к светильнику и стала разглядывать крошечное личико. У Диорвел был аккуратный носик, длинные темные ресницы и губки бантиком.

– Как игрушечная, – заметила миледи, поглаживая малютку пальцем по щечке. – У меня было семь сыновей и ни одной дочери… И вот я наконец держу на руках малышку.

– Она будет такой же красивой, как дочери Приморья, – с гордостью сказала Морна. – А летом мы поедем к моему отцу, и я научу ее плавать.

– Она будет еще слишком маленькой, – метнула в нее острый косой взгляд миледи.

– О, вы не знаете! – рассмеялась Морна. – У нас детей учат плавать раньше, чем ходить. Есть специальные бассейны, куда матери приходят плавать вместе с детьми. И потом, нет ничего полезней для детей, чем морской воздух.