Лорел Гамильтон - Соблазненные луной

Но Усна вроде бы не особо расстраивался. Мать его по-прежнему принадлежала к сияющему двору, но никто не мешал им встречаться, беседовать и устраивать пикники в лесу. От встреч внутри холмов неблагих мать отказалась, а при Благом Дворе косо смотрели на визиты неблагих – но поля и леса всегда были к их услугам, и им хватало.

Усна влился в образовавшийся возле меня кружок и спросил:

– Можно, я потрогаю колечко?

Мне оставалось только сказать:

– Да.

Грациозным, почти изысканным движением пальцы Усны легли поверх моих – но тут он помедлил в нерешительности, глянув мне в глаза своими – ни темными, ни светлыми, просто совершенно серыми глазами. Глазами, которые не должны были привлекать внимание, но в них сияла его личность – и не форма и не цвет останавливали взгляд, а сила, сущность Усны. Будь глаза еще и красивыми соответственно, это было бы просто нечестно. У него и так обаяния хоть отбавляй.

– Давай покороче с заигрываниями, – бросил Онилвин. – Мы тоже ждем.

Усна глянул в его сторону, и чувственный жар в серых глазах мгновенно преобразился в ярость. Перемена произошла так легко, словно вожделение и бешенство помещались в голове Усны совсем рядышком. Мне бы стоило при виде этого опомниться, а у меня наоборот – все внизу напряглось, я даже застонала чуть слышно.

Усна повернулся на звук, и в глазах засверкало чувство, объединяющее ярость и секс, – голод. Не знаю, чего он хотел в этот момент: убить и слопать Онилвина или трахнуть меня. Вины Усны в том нет, но временами он думал скорее как зверь, чем как более или менее человеческое существо. Вот и сейчас так же.

И именно в этот миг он дотронулся до кольца.

Оно рванулось к жизни перехватывающей дыхание, тянущей кожу вспышкой энергии, исторгшей крик наслаждения у Усны и едва не бросившей меня на колени. Я покачнулась, и он меня машинально подхватил, разорвав контакт с кольцом. Мы держали друг друга в объятиях, заново учась дышать. Он рассмеялся низким радостным смешком, как будто был очень доволен и мной, и собой.

– Реакция не была такой сильной, когда кольцо впервые оказалось на твоей руке, – отметил Баринтус. – Тогда оно просто окатывало теплом.

– Оно становится сильней, – сказал Дойл.

– Моя очередь, – произнес Аблойк почти трезвым голосом, хотя при этом едва заметно покачнулся.

Усна развернул меня, как в танце, и изящное па поставило меня дальше от Аблойка. Только получив подтверждающий кивок от Баринтуса, Усна повернул меня в сторону нового претендента.

Аблойк протянул ко мне руку – достаточно твердую, как и голос, но вмешался Рис:

– Отойди сперва, Усна. А то еще примем твою фертильность за фертильность Аблойка.

Усна кивнул и закружил меня под неслышную музыку, подводя к Аблойку, словно и впрямь в танце. Аблойк попытался поймать мою руку и промахнулся – для танцев он был слишком пьян. Как и для многого другого.

Я остановилась на расстоянии вытянутой руки. Подходить ближе мне не хотелось по нескольким причинам: во-первых, от него разило, как из бочки с виски, а во-вторых, мало ли что с ним произойдет, когда он коснется кольца. Не хочу повалиться вместе с ним на пол, если он меня утянет.

Он неуклюже сграбастал мою руку, словно у него в глазах двоилось, и трудно было разобрать, которая из двух моя. Но проблемы со зрением ничему не помешали – стоило ему коснуться кольца, и оно мгновенно ожило. Волна жара промчалась по мне и бросила Аблойка на колени. Я удержалась на ногах только потому, что ждала чего-то такого.

Я без труда высвободила руку, потому что магия довершила то, что начало виски. Подняться он не смог – так и остался стоять на коленях в своей невозможно полосатой норковой шубе.

– Королева не злилась, когда он явился пьяным? – спросил Дойл.

– Злилась, – сказал Баринтус.

– В драке он только мешать будет.

– Верно.

Они оба уставились на коленопреклоненного стража, и на лицах было написано, что они хотят с ним сделать. Если бы не приказ королевы, он отправился бы домой с позором, а не пошел на пресс-конференцию. Но увы, это было не в нашей воле.

Онилвин обошел Аблойка, как обходят кучу мусора на улице. Он молча протянул ко мне руку, и я не сделала попытки уклониться. Ничего не поделаешь, его прислала королева. Кроме того, потрогать кольцо еще не значит залезть ко мне в постель. Я надеялась переубедить королеву насчет Аблойка и Онилвина. Хотя бы одного из троих ею присланных мне придется принять, и как ни странно, лучшим из них оказался Аматеон. От чего я задумалась о критериях, по которым она подбирала мне стражей. Если я найду слова, чтобы вопрос звучал не слишком оскорбительно, я ее спрошу. Я подала руку Онилвину, и когда его пальцы задели кольцо, меня пронзила вспышка энергии – наслаждением острым до настоящей боли. Онилвин буквально отпрыгнул.