Андрей Терехов - Магазинчик разбитых надежд

— Не позавидуешь ему: стоять целый день на окне, да еще невидимым. Не погулять, не поиграть. Кроме зимних ночей, очевидно, только все в это время спят… Нет, к лучшему. Право слово, как вспомню о бедном цветке, аж нагреватель паром обдувается.

«Я тоже иногда кажусь себе невидимкой… Так странно».

Питер замотал головой и принялся думать в совершенно ином направлении: похититель должен был не раз гостить у скульптора или иметь отличные навыки укрощения, иначе бы кусачий ботильон поднял шум и гам на всю улочку. Мальчик не замедлил написать о догадке в блокнот и показал пряничному человечку.

— Точно. С самого начада подоздевад: несостыковочка тут, — махнул полосатой тростью констебль Шнапс. И поведал, как опрашивал вчера соседей, — ни крошечки подозрительного замечено не было. Напарники, не сговариваясь, обратили взоры на утюг, который шумно прихлебывал кофе на подоконнике. — Мсье Тефаль, не поможете пдойти мимо ботинка? Нам нужно еще даз осмотдеть дом.

— Да вы что! Я и на метр к этой сандале не подойду. Давно говорю: ботиночникам пора запретить держать обувь без намордника.

— Шифдуется! — топнул ножкой пряничный человечек. — Никогда, ддуг мой, не доведяй пдинтедам, элекдическим гделкам и утюгам. Все вдемя за ними глаз да глаз нужен!

— Вы через забор лезьте, — посоветовал утюг (он, к счастью, не услышал бурчания маленького констебля), лениво жестикулируя шнуром с вилкой. — Цепь-то, глядите, короткая.

Пришлось поступить именно так. Напарники перебрались через соломку с задней стороны дома и, пока ботильон не опомнился, прошмыгнули внутрь.

У мистера Парабеллума оказалось на удивление тепло и уютно — горел камин, часики посапывали на полке и бормотали себе под нос (пардоньте, циферблат!). Пахло имбирем и гвоздичкой.

— До-обдый день! Золы мало, — тут же осмотрел поленья пряничный человечек. — Пдимус не мог далеко уйти. Ну, Питед, помогай! Видишь что-нибудь?

Мальчик послушно обошел здание, при этом усердно щурился, хмурил лоб и вглядывался в каждую пылинку. Среди прочего, обнаружились красивый университетский герб и фото Семицветика — застенчивого цветочка в обнимку со старым Примусом. Судя по карточке, мастер Парабеллум был родом из времен давних и полузабытых, — примерно тех, когда прапрапрабабка нашего героя любила гонять чаи с девятой герцогиней Нортумберленд и рассуждать о закате колониальной эпохи.

Затем Питер встретил караван муравьишек в камуфляже и касках. Отряд занимался транспортировкой старой монетки между обеденным столом и подвалом, но с появлением человека скоропостижно разбежался (под вопль бригадира «воздушная тревога»).

Место, где стоял раньше Семицветик, Питер нашел по темному кругу на подоконнике. Отсюда было всего пара шагов до двери, но мальчик не сомневался, что цветочек редко покидал дом. Питер до странного ясно понял вдруг, как похожи они с Семицветиком, — как дни и ночи напролет стояли оба у окна: когда загорались и гасли фонари, когда звезды мигали и падали, когда занимался рассвет и первые прохожие сонно брели по пустым улочкам. И это родство с чужой душой, пускай растительной и малознакомой, вызвало бледную улыбку на лице мальчика.

«Хотя, разве, незнакомой? У нас много общего. Мы легко могли бы подружиться. Или стать братьями по крови, как в книге о Зверобое… Я хочу братика!»

— Нашел что-нибудь? — спросил мистер Шнапс, нетерпеливо постукивая карамельной тросточкой.

Питер очнулся и протянул монетку с изображением ладони.

«И еще пахнет странно, — написал он, — имбирем и гвоздикой».

— Добдый день! Я со своим пдостуженным носом и не заметил. А это, — пряничный человечек едва не завалился с монеткой, — клянусь всеми Имбидными Богами, Дележная Метка! Такие присылают должникам. Хмм! Так, а пдивкуса апельсинов и вина не чуешь?

Питер принюхался и кивнул.

— Глинтвейн! Стадый пдоходимец! Так, беди свой блокнот и пиши, — пряничный человечек заложил ручки за спину и принялся ходить туда-сюда, попутно дуя себе в усы. — Пункт педвый. Тэчэка. Ддова в камин бдосили недавно. Пункт втодой. Тэчэка. Пахнет Глинтвейном, а значит, он тут тоже был недавно. Тэчэка с запятэ. Глинтвейн пахнет, когда годяч, а значит, была ядостная ссода. Пункт тдетий. Тэчэка. Что общего у Глинтвейна и Пдимуса? Долги? Уммх… — мистер Шнапс почесал лакричный цилиндр. — Последнее не пиши. О! Оба они гдеют! А значит, решили «нагдеть» кого-нибудь! Оба пдохиндеи! А Семицветик узнал, и его устданили. Но как же нам найти беднягу? Пиши: надо понять, зачем Пдимус ездил в Плимут! Так, дай посмотреть.