Андрей Минин - Нулёвка

— АААааааа…ааа… — Визги! Крики! Вопли! — Я одежду хвать и на выход. Пятки мои так и сверкали! Вот и бегаю теперь голышом, перед солдатами на плацу, а девки за мной! И когда только одеться успели? У них же сто одёжек?

— Так мужики! — Удалось мне скрыться от разгневанных фурий. — Всё к походу готово? — запыхаясь, спросил я

— Да, собрались. — Кивнул на вещмешки Святополк. — Хоть сейчас выступай.

— Отлично. Я передумал. Идём немедля!!! — Подскочил я к окну, отодвинув занавеску и посматривая на улицу глазком.

— Гостомысла ещё нет. В чепок за сигаретами побежал, — уточнил он информацию.

— Догонит, — отрезал я.

Тут заскакивает потеряшка и выдаёт:

— Там девушки такие, — изобразил он гитару руками. Очень крутую гитару! Электрическую! — Ищут нашу казарму. В платьях цветастых в обтяжку! Прямо на сырое тело одели, всё просвечивает! — закончил он в восхищении, облизываясь. И жамкая в воздухе руками, будто шары сжимал.

— Вперёд! — Повёл я отряд на разведку, посекундно, оглядываясь. — Ко мне на ферму заскочим по дороге. Еды захватим и в путь!

Если бы солдаты прислушались к бормотанию своего командира, то услышали:

— Больше никогда не пойду в баню. Заново родился. Как — же… Никогда! — сплюнул я на дорогу.

— Может, мимо пройдём? — Со страхом в голосе спросил меня зам, пока я сверялся с картой. Когда они уже свои заячьи сердца в кулак возьмут? Так и будут всего пугаться что — ли?

Всё лето маршруты разведывали, а этого места нет. Нет! Как так? Тёмный зёв пещеры, с краю знакомой сопки. Тьма там аж клубилась, бурлила. И страх. Даааа… страх, что волнами расходился от этого места. Всё живое вокруг словно вымерло. Ни мышки — полёвки, ни воробья с синичкой. Трава округ пожухла… Нечистым духом пахнет! Как же стрёмно. Я то — же не железный!

— Нас, конечно, послали жечь термитники пауков, но и от других обязанностей не освобождали. Главная из них — защита граждан по ту сторону реки. От страхов настоящих и мнимых. Угроз — прямых и косвенных! Не забывайте об этом! — Пришлось прикрикнуть.

Свернув карту, я постоял, покусывая губу, и продолжил. Чего тянуть — то?

— Вещи лишние здесь оставьте. Пойдем налегке. Оружие приготовить. Богдан! Ты остаёшься. Если не вернёмся к закату — возвращайся. Доложись.

— И помяни! — вылез шутник. — Василий. Как всегда.

— Факелы, — заикнулся Путята.

— Точно! Забыл, что вы в темноте не видите, — повинился я, дав указание. — Маловато опыта, маловато…

Шаги гулко отдавались от стен, создавая своеобразное эхо. Казалось, в тёмных углах, до которых не доставал свет живого огня — шептались тени! Мороз по коже. Шли все издёрганные! Уровень пола постепенно снижался, уводя нас всё дальше в недра земли. Если так дело пойдёт, то чудь белоглазую встретим! Или гремлинов, не к ночи будут помянуты. Сердце отбивало ритм барабаном!

Мелькнула искорка. Ещё одна. Ещё… Светлячки! Сотни! Тысячи светлячков. В воздухе, на стенах и потолке. Везде вокруг! Факелы стали не нужны. Живые огоньки стали водить хороводы вокруг нас, лезя прямо в глаза. Щекотать. Что за насекомые безмозглые? — отплёвывался я.

— Запах?! Запах чувствуете?! — Страшным шепотом спросил Гостомысл. — Тухлятиной тянет…

— Тленом пахнет!

— Клопами! — Разбушевались мужики, перебивая друг — друга.

— А ну цыц!!! — заткнул я их. — Для каждого запах свой. Я чую кровь.

— Что — же это? — Поинтересовался Святополк, дрожа всем телом.

— Погань!

За этим откровением последовало молчание. Никто не знал что это или кто.

— Полуразумное существо, что живёт в глубинах земли — матушки! Славится тем, что испускает запахи любых видов! Каждый чует своё. Может, как отпугивать, так и привлекать жертв. Сейчас оно пытается нас отогнать, — заметил я.

— Всеядно. Внешне — бесформенная туша в виде желе розового цвета. Класс опасности — четвёртый!

— Такое опасное? Выше только короли личей, да драконы костяные! Вампиры!

— Оно разносит болезни. Чума, холера и что пострашней… Выбирается на поверхность раз, в пятьдесят лет, откладывать яйца. Потомство своё. Если вылупятся — считай каюк! Дети как раз и дышат смесью этих штаммов. В прямом смысле дышат смертью. Питательный бульончик такой, — усмехнулся я криво. — Нужно добраться до кладки и выжечь всё! И пепла, чтоб не осталось!

— А мы не заразимся? Близко — же подойти придётся, — заглядывают они мне в глаза. — Боятся. А кто бы нет? Только дураки ничего не боятся!

Я смолчал. Что говорить то? Да, такое возможно?! Дух итак упал, но угрозу всё равно надо устранить, иначе погибнут тысячи! Как определить ценность жизни? Могу ли я послать их на смерть? Я не знал ответы на эти вопросы. Делал то, что подсказывало сердце. И тут оно пропустило удар!