Дарья Беляева - Жадина [СИ]

Я глажу пальцем мамину шляпку. Она выглядит такой счастливой, но в ее лице и в момент наивысшего спокойствия, до всех произошедших с ней ужасов, есть нечто нервное. Санктина выглядит скорее жадно веселой, как эти люди, которые всегда напиваются на праздниках, потому что ни в чем не знают меры. У нее красивые черты, а от улыбки они становятся резче, будто бы хищными.

Словно в те далекие годы эта девушка уже знала, кем станет однажды. На фотографии глаза у нее, наверное, синие, а может голубые. Не слишком хорошо видно. Но когда я встречал ее в последний раз, они были пшенично-желтыми, как у Нисы.

Когда Ниса отворачивается, чтобы посмотреть на Офеллу, я кладу фотографию в конверт. Когда-то мама порвала все фотографии со своей сестрой и, наверное, она жалеет об этом. Я бы пожалел. Мне хочется вернуть ей фотографию, ведь именно ей, а не Нисе или мне, она на самом деле принадлежит. То есть, совсем на самом деле, конечно, Санктине, но Санктина никогда не думала, что мама умерла и может увидеть ее фотографии в газетах.

— Я письмо отправлю, — говорю. — Хорошо?

Ниса кивает.

Я иду к почтовому ящику, он у выхода и, наверное, существует для людей, которые до последнего забывали отправить открытки. На нем даже кто-то написал «последний шанс».

Я стою около него, думаю, и вправду, вот он мой последний шанс быть честным. Стоит совершить одно движение рукой, опустить письмо внутрь, и я стану лгуном. Мне этого не хочется, но так надо ради моей подруги (и, может быть, кузины) Нисы.

— Прости меня, — говорю я ящику. — Я не хочу ставить тебя в неловкое положение, но так надо.

Ящик синий, с приоткрытой железной крышкой надо ртом, пожирающим открытки и письма.

Я закрываю глаза и на ощупь опускаю письмо в прорезь, отчасти надеясь, что не попаду, и это будет знак, чтобы Марциан был честным. Но все получается, и я отворачиваюсь от ящика, словно мы с ним незнакомы. Или знакомы, но являемся соучастниками преступления.

Аэропорт такой светлый, что люди в нем кажутся точками на бумаге, отчего-то движущимися в хаотичных потоках. Я чувствую, что снова начинает болеть голова, тру виски. Отовсюду пахнет жареным и сладким, словом всем, что можно позволить себе в аэропорту, ведь находясь в пограничной позиции между домом и путешествием, даже самые строгие люди позволяют себе намного больше. Например, два шарика мороженного или купить газету, на которую иначе деньги тратить не станешь.

Я махаю рукой пареньку из книжного магазина, который продал мне мою книгу про звезды. Он тоже мне улыбается, у него смешная кепка и пушистые волосы. А у нас вот такой план: Мать Земля связана с землей, что логично и тавтологично, как сказала бы моя учительница. То есть, в небе она быть не может, так, по крайней мере, думают Юстиниан и Ниса. Она добралась до крыши, но только потому, что у дома есть фундамент. То есть, в летящем над землей самолете она никак не окажется и существовать там не сможет. А мы сможем, и для этого нам не нужна виза.

Мы решили, что проберемся в самолет через черно-белый мир, сядем там и дождемся, пока нас выбросит обратно, а потом сделаем то же самое перед паспортным контролем. В рассказе Юстиниана звучало просто и изящно, но вообще-то все перечисленное опасно для жизни и трудновыполнимо.

А варианта быстрее у нас нет. Нужно доставить Нису домой и узнать, почему в черно-белом мире за ней гонится ее богиня.

Вот какой у нас план. Нужно выбрать идеальное время, когда регистрация уже закончится, а посадка почти начнется, потому что если мы окажемся в цветном мире до того, как самолет взлетит, то все будет потеряно на ближайшие четыре дня, до следующего самолета в Саддарвазех, столицу Парфии.

Мне жалко Нису, что она одна (хотя нет, она с нами), что ее бросили, но все же мне не хочется верить, что ее не любят. Может, думаю я, ее родители уехали на свой праздник, может быть у них День Пробуждения, который нужно провести на земле предков. Хотя вообще-то все равно несправедливо, что Нисе нельзя с ними.

У каждого народа свои праздники, такие же разные, как боги. Свои способы торжествовать и скорбеть, свои дни, чтобы дарить подарки и отдыхать. У нас, например, есть август, месяц гуляний и карнавалов. Тогда падают звезды, это называется персеиды, я вспоминал недавно, и это значит, что жизнь продолжается, рождаются люди. Хотя, конечно, они рождаются в любое время года, но август напоминает об этом особенным, небесным образом. Родившиеся в августе считаются очень счастливыми.