Роберт Хейс - Пятая Империя Людей

– Ты что, Стилуотер, оспариваешь мои приказы? – Дрейк развернулся, думая, когда это все стали в нём сомневаться.

– Хорошие приказы всегда нужно оспаривать, – ответил Стилуотер. – Плохие приказы надо игнорировать.

Таннер рассмеялся.

– Так ты, парень, всё-таки запомнил чё-то на борту моего корабля.

Стилуотер покачал головой.

– А, точно. Помню, ты это говорил. А ещё помню, как ты бил меня ведром за то, что я оспорил твой приказ.

– А я никогда не грил, что за оспаривание хороших приказов не придётся платить, – ухмыльнулся Таннер и снова посмотрел на Дрейка. – Мы останемся и поможем тебе сражаться, ваше величество. Я надеюсь, мы все это переживём. – Большой пират рассмеялся, развернулся и зашагал по берегу к своему кораблю.

– Этот ублюдок собирается подрывать мой авторитет при каждом удобном случае, – сказал Дрейк, буравя взглядом спину Таннера.

– Он прав, что Фанго проще защищать, – сказал Стилуотер.

– Дело не в том, что проще защищать. Дело в земле, а Фанго – его земля. Новый Сев'релэйн должен стать местом моей власти, столицей Пиратских Островов, а иначе у Таннера будет слишком много влияния.

– А как насчёт людей? – сказал Стилуотер. – У них больше шансов выжить на Фанго.

Дрейк посмотрел на него и покачал головой.

– У них больше шансов выжить под моей пятой, а не под его.

Килин упёрся ногами в грязь и сильно потянул за верёвку. Женщина перед ним и два мужчины позади него тоже потянули, и деревянный столб начал медленно подниматься. Державшие другую верёвку, напротив команды Килина, постепенно отпускали её, по мере того, как Килин и три его компаньона тянули. То же самое происходило по всей длине лесополосы – поднимался остов стены, которая обеспечит Новому Сев'релэйну лучшую защиту от того, что могло появиться из леса.

Уголком глаза он видел, как поднимается другой столб – у этого верёвку тянула одна Бек. Килин давно знал, что она арбитр, с тех пор, как она применила к нему свою магию и заставила сказать правду – а теперь и остальные начали подозревать. Ни один человек не бывает настолько сильным, чтобы выполнять работу четверых, разве что с помощью магии. Проблема – во всяком случае, с точки зрения Килина, – заключалась в том, что всем остальным было плевать.

Он сомневался, что у него одного были причины не любить Инквизицию и её смертоносные методы, но другие пираты и горожане, видимо, не имели ничего против. Бек помогала Новому Сев'релэйну, не боялась запачкать руки, проливала кровь и пот, укрепляя защитные сооружения, не меньше других людей. Побольше некоторых.

С каждым столбом, который арбитр помогала поднимать, с каждым сваленным деревом, с каждой вырытой ямой, с каждым построенным участком стены, с каждой возведённой смотровой башней охотница на ведьм зарабатывала уважение и восхищение людей, которые должны были выгнать её из города. Она была убийцей, как и все арбитры, и Килин не мог простить ни одного из них. По крайней мере, до тех пор, пока он не поймает арбитра, убившего его младшую сестру. До тех пор, пока он не окажет арбитру Прину столько же милости, сколько ублюдок оказал напуганной маленькой девочке, единственное преступление которой заключалось в периодических недомоганиях и интуиции.

– Полегче, кэп Стилуотер, – сказал мужчина позади него. – Тянешь слишком сильно. Это ж не гонка. Медленно и спокойно лучше всего.

Килин неровно выдохнул и стал тянуть как остальные члены его команды, зная, что гнев на Инквизицию берёт над ним верх. Просто он так много времени потратил, пытаясь отомстить, что это часто затуманивало его разум.

Столб опустился на несколько футов в вырытую яму, и они его выровняли. Вперёд бросились девушка и её отец с полной тележкой земли, которую быстро забросали в яму вокруг столба, и уже через несколько минут им сказали отпустить верёвки. Столб стоял прямо, и кто-то похлопал Килина по спине.

– Перерыв десять минут, потом за следующий.

Килин кивнул волосатому пирату, координировавшему работы, и с удовольствием опустился на землю. Взял с пояса бурдюк с водой и отхлебнул восхитительно мокрой влаги, позволяя поту течь по лицу и капать с подбородка. Потом снова отыскал глазами Бек. Арбитр и не думала отдыхать – она пошла прямиком к следующему деревянному столбу и снова в одиночку взялась за верёвку, работая без устали. Килин вспомнил крики, вырывавшиеся из горла его сестры, и языки пламени, зажжённого арбитром Прином, которые сожрали её заживо. На его глазах выступили слёзы, и он уже не понимал, от боли они, или от ярости.