Михаил Коссой - Принцесса идет искать. Хроники Эвы Лины Маунтенар Декрой

И эти их бесконечные платья, по сравнению с которыми гардероб принцессы выглядел как украденный у кухарки. И эти вышитые занавеси! Между ними и гобеленом с пастушкой и овцами, который висел дома в спальне у принцессы, разница была такая же, как между самим гобеленом и мешком из-под зерна. И все их эти плечики, мизинчики, улыбочки и шепоточки! Тьфу!

Единственной отрадой была Ниса, фрейлина принцессы, которая приехала во Фритонию вместе с ней. На несколько лет старше самой принцессы, Ниса была не только лучшей подругой, но и щелчком по носу всем этим воображалам. Обладательница точеной фигуры, белой прозрачной кожи, каскада золотых кудрей и серых глаз размером с поднос для фруктов каждое, Ниса могла дать фору любой из них что в платье, что без. И лучшее, что принцесса видела во дворце – были злобные женские взгляды, воткнутые в спину ее фрейлины. Ха! Когда Ниса была в комнате, все остальные могли привлечь мужское внимание только пощечиной!

Катастрофа же разразилась на шестой день. Из Арранты прискакал курьер и сообщил, что у Нисы умер отец, старый граф ар Деноольд. В этом не было ничего удивительного, граф был глубоким стариком, но теперь Нисе, как наследнице, надлежало ехать в графство и принимать дела. Заместить ее приехала фрейлина Лавейна, сухая тетка в возрасте, шестая дочь какого-то барона, у которого не хватало им всем наследства.

– Не обращай на них внимания, – сказала ей Ниса на прощанье, – просто делай что хочется, и все.

Проводив Нису, принцесса заперлась в своей комнате и повалилась на кровать. Настроение было где-то на уровне горького эля. «Делай что хочется!» Хотелось того, чего не дозволяли правила приличия: выцарапать глаза Малиссе, оторвать уши парочке здешних служанок, которые любили подслушивать, дать кочергой в живот средней дочери короля, запихать младшую мордой в камин и порвать этому племяннику пасть, как Пирос волку. Через некоторое время принцесса поймала себя на том, что получает удовольствие от созерцания кучи оторванных конечностей, вспоротых животов и насаженных на пики голов. Она вздохнула и признала, что такие зрелища в голове юной нежной особы – это все же не очень нормально!

Принцесса встала и посмотрела на себя в зеркало, словно хотела убедиться, что все еще выглядит как смуглая, темноволосая и кареглазая девушка, а не как медведь-людоед. Зеркало было огромное – высотой с полпринцессы, шириной почти как она в плечах и, надо полагать, бесконечно дорогое. Дома в Арранте зеркала были чуть больше, чем ладонь принцессы, если считать с растопыренными пальцами. В них себя можно было увидеть только частями. Во фритонском же зеркале, если найти правильную точку, принцесса могла отразиться целиком.

Там, в тусклой глубине, она увидела фигурку в белом фритонском платье, с ног до головы украшенную кружевом, с распущенными волосами и в парчовых туфельках. Туфельках! У нее дома так одевались только куклы. Точнее, одна кукла, привезенная ей, собственно, из Фритонии. Принцесса отчетливо поняла, что она и сама была здесь чем-то вроде куклы, объектом для игр и забавы. В два приема принцесса запустила туфли с ног по разным углам, натянула сапоги светлой тисненой кожи, схватила из гардеробной первый попавшийся плащ и ринулась прочь из дворца.

Охрана на воротах только проводила глазами сумасшедшую всадницу, которая вылетела через мост на гнедом скакуне, только что украденном от коновязи. Очевидно, уроков по ловле сбегающих иноземных принцесс здесь не давали.

Как бы этого ни хотелось, но отвечать на слово силой нельзя, потому что слово для умных, а сила для дураков. Быть дурой принцесса не хотела. А поскольку слов для достойного ответа ей категорически не хватало, пусть они остаются в этом золоченом улье жалить друг друга без нее!

Принцесса догнала маленький отряд Нисы уже за городом. Увидев вдали фургон с холщовым верхом, двух солдат, капрала и саму Нису верхом на серой лошади, принцесса пустила гнедого в галоп. Она настигла их растрепанная, раскрасневшаяся, в заляпанном землей кружевном платье и тоном приказа попросила взять ее с собой. Ниса только хлопала лошадиного размера ресницами. «Удивительно, что она не устает моргать, – подумала принцесса, – учитывая, какое расстояние приходится проходить векам!»

– Что-то не так? – принцесса подняла брови.

– Ваше Высочество, – сказал капрал и смутился, – вы в мужском седле!

Выяснилось, что у Нисы лошадиные не только ресницы, но и ржание.