Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

– Вот и все, – закончил мудрствовать над снежным истуканом Петро, водрузив тому на голову свою шапку с желтым околышем. На залихватский свист парня сбежалась малышня.

Любава кинула взгляд в сторону Гаврилы и невольно улыбнулась. Его творение явно валилось на бок. Ну, с ее снеговиком все понятно, значит, вопрос по победителю закрыт. Мысли о встрече с нимфой она решила оставить на потом.

Петро воскликнул:

– Ну что, детвора, у кого снежный истукан лучше?

Те закричали вразнобой:

– У тебя, у тебя, дядька, твой лучший. А пол уш дашь?

– Так сразу и полуш?! Я к вам от чистого сердца, а вы баш на баш предлагаете.

Любава протиснулась сквозь толпу ребятни, подошла к победителю и, заглянув ему в глаза, спросила:

– И что желаешь? Чего потребуешь?

Наверное, вышло не слишком скромно. Но она об этом не думала. В голове прояснилось. Обида прошла. Казалось, стоило поднять руки – и она полетит. Сердца окружающих громко стучали. Она слышала, как их кровь проходит по венам. Люди были чужды холоду, они слишком нуждались в тепле, но не она. Она особенная! Ее чаяния сбылись. Белесая нимфа, студёный ветер, право на чужие жизни – ее сделали избранной. Девушка пока не понимала, за что и почему, и что именно она обрела. Но верила, с этим уже можно выходить против той чудовищной тьмы, что грозила поглотить все ее Прираречье.

Петро стряхнул с усов прилипший снег, для вида подумал, хитро улыбнулся и молвил:

– Хочу в полночь полюбоваться небесными сполохами.

– Ночью? – изумилась Любава. Все бы хорошо, да не по обычаю девушку приглашать на встречу при свете звезд, если, конечно, не собираешься к ней свататься. «Может, он что удумал, – пронеслось у нее в голове, – а может быть…»

– Ты боишься остаться с нами одна? Не веришь в мою честность? Если веришь и готова выполнить уговор, буду ждать на площади в крепости в полночь. Придешь, значит, слово держишь, а нет – засмею.

Любава подняла глаза и твердо ответила:

– Ничего я не боюсь, встретимся в полночь, сами не проспите.

– Жених и невеста, тили-тили тесто, – закружили вокруг них дети.

***

Снег скрипел под сапожками Любавы. Кристальный воздух обжигал дыхание. Свет луны то струился вниз, то пропадал, когда хозяйка ночи скрывалась за облаками. Сполохи пока не появились. Было некое очарование в том, чтобы, нарушив запреты, так поздно выйти из дома на пустынную улицу. Впрочем, путь был недалек: тюрьма воеводы, пара амбаров, три двора, а там и площадь, на которой уговорились встретиться. Ворота крепости наглухо закрыты, на стенах дежурит опытная стража, что ей может угрожать? Однако окружающая темнота пугала, тишина вызывала беспокойство, и лишь скрип снега успокаивал.

Так зачем явилась белесая женщина? И почему к ней? Уже дома, в своем тереме, Любава попробовала вызвать сапфировых змеек, но не получилось. Постепенно чувство легкости пропало. Как ни старалась: и кричала, и требовала, и танцевала, и прыгала, даже постояла на голове, – ничего необычного не происходило. И теперь она вообще сомневалась в том, что ей что-то даровали. Особенная, как же, навоображала себе!

Мать с отцом никогда о подобном не рассказывали, да и в роду у них колдуны с ведьмами не наблюдались. Хотя… Матушка родила ее в Кряжных дебрях, под ветвями громадных елей, среди снега и стужи. Родила после того, как батюшка вытащил ее из самого сердца Лихолесья. Должна была Варена стать невестой Полкана – существа с головой и торсом человека на туловище лошади, а стала женой ватамана повольников, Космы, с тех пор прозванного Селикатовичем. Тогда он еще не был мирным купцом.

Так, может быть, подумала Любава, она снова грезила, как тогда с чудаком у статуи черной женщины с белыми крыльями? Он, помнится, все говорил про сны, а потом сам оказался сном. И никакой нимфы и не было?

Невеселые мысли прервал неразборчивый громкий звук: стон?.. мычание?..

Девушка прислушалась. Впереди определенно кто-то был. Она отступила к забору, но не остановилась. Шаг. Еще шаг. И тут разглядела вцепившихся друг в друга мужчин. Они, борясь, медленно развернулись к ней. «Да это же какой-то незнакомец душит Петро», – с ужасом поняла она.

– Что ты делаешь?! – закричала растерянно. Где-то залаяла собака.

Убивец присмотрелся, а как заметил в темноте девушку, отпустил шнур, которым удавливал Петро, и пошел к ней. Юноша обессилено повалился в снег.

Любава попятилась, она не верила своим глазам. С ней этого не могло случиться, здесь, рядом с батюшкиным домом, посреди ее родного города. Судорожно огляделась, в отчаянии стараясь понять, что делать. Темнота тянулась к ней по лунной дрожащей дорожке, и никто не спешил на помощь.