Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

Между тем купец кивнул и обратился ко всем:

– Много сейчас самозванцев бродит по свету. Про Забугоровских тоже вот говорили, что род их угас, но нет, стоит передо мной их представитель. А ладонь только подтвердила сказанное. В Реанах широко известна история про одну печать, которую поставил слишком дерзкому отроку Тятин на турнире близ Крисуан.

– Давно это было, а случай помнится? – заметил рыцарь. Его правая ладонь привычно сжалась в кулак.

– Если хочешь из иноземья прибыль привезти и живым вернуться, надобно много чего знать и еще больше чего помнить. Тятин – герой закатных баллад, его имя не сходит с языка скальдов, а в одной из баллад и тебе место нашлось… Как предостережение от сопливого бахвальства и излишней самоуверенности, – пояснил купец, хлопнул себя по бокам, и закричал: – Гришка, неси суры и пироги с медом, мы разговор важный начинаем!

Перемысл взял от стены табурет, переставил его к столу и грузно сел. Марфа цепко ухватила Митяя за локоть и, когда рыцарь облачился, заставила паренька присоединиться ко всем.

Как Гришка расставил кувшины и тарелочки с закуской, купец промочил горло и продолжил:

– Марфа рассказала о твоей проблеме. Известно мне, что ты хорошо послужил Святополку, когда тот воеводой под покойным князем ходил. Теперь он наместничает в Дятловой крепи. Но скоро может все измениться, и кто знает, кто тогда торговать будет, а кто за людом в нижних землях приглядывать. Не буду скрывать, мне нужен человек со стороны, способный доставить посланьице моему двоюродному брату в Кистени, это городок чуть севернее Дятловой крепи. Причем идти надобно не трактом, больно он просматривается, и не рекой, там безобразничают ватаги повольников, а через Заречье и Пустоши, по прямой. Вроде бы смельчаков у меня хватает, но таких ловких и умелых, как ты, среди них точно нет.

– Куда же ты его направляешь? – заволновалась Марфа. – Мы об этом не договаривались. В Пустошах разбойники под каждым кустом, непроходимые болота и лютая стужа. Сгубить его хочешь?

– Всех нас гонит нужда крайняя, – возразил Перемысл, – а другим путем не дойдет Дементий, перехватят его люди Ингвара. Он давно уже столицу обложил, просто здесь об этом не ведают. А так, глядишь, и оторвется от преследователей. Не знаю, чем ты так насолил будущему князю, но за тебя он обещал немалую награду. Не ожидал? И я не думал, что такое возможно. Потому пойдешь местами, где об этой награде не слыхивали и с лехами дел не ведут. Себе поможешь и мне послужишь.

Купец сделал паузу, положил ложкой мед на хлеб, скушал и предложил гостям:

– Вы на мед-то налегайте, он у меня тягучий, янтарный, отменное баловство, с васильковых пасек доставляется. Холопа твоего, Дементий, я бы выкупил, но примелькался он. Так что в городе ему тоже делать нечего, пусть с тобой идет, вместе веселей и сподручней. Отправляйтесь, не откладывая, сегодня. Как от меня выйдете, так и отправляйтесь. Из Княжего града конным лучше не выходить. Я про вас шепнул на Восточных воротах, пройдете пешими, через версту будут ждать оседланные лошади. Копье, щит да закатный шлем, а также муку, мясо и овес найдете в сумах. Одежду, предназначенную для холодов, выдам здесь: Дементию – медвежью шубу с шапкой, пареньку и овчинный полушубок сойдет, ну и теплые войлочные сапоги в довесок. Не все же вам Марфу обирать. И, Дементий, помогаю не даром. Брат скажет, что с тебя причитается. Отдашь ему должное, тем и поквитаемся. Ну как, скрепляем ряд, берешься за такое дело?

Рыцарь медленно пожал протянутую купцом руку. Митяй про себя отметил: его опять отрядили в холопы. Неприятно, но не более. Разобраться бы с тем, что с ним происходит, тут не до обид.

– Вот и поговорили, – закончил купец. – Гришка вам все выдаст и проводит, а я откланиваюсь. Дементий, не забудь записочку брату передать.

Резко пробили часы. Как бой затих, купец поднялся и вышел. Вскоре в контору скользнул слуга и отвел их в кладовую, где подобрал одежду и передал воину берестяную записку, а потом достаточно споро выставил гостей на улицу.

– Уже? – пастух посмотрел на Марфу и Дементия. Только вчера обмолвились о том, что пора уходить из города, а сегодня они, и правда, его покидают. В холод. К разбойникам. От привычной избы Марфы, от самой Марфы.

– У нас нет причин затягивать, – спокойно пояснил ему рыцарь. И, наверное, причин действительно не было.

Паренек не заметил, как прошли город. Перед воротами вдова их остановила, повесила каждому на шею по узелковому оберегу, затем прижалась к Дементию и прошептала: