Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

– Собирайся, Багера к себе зовет. – И после паузы добавил: – Князь умер.

– Как умер? Я же с ним буквально два дня назад разговаривал, вроде все было в порядке, – заторможенно переспросил Мстислав.

– Быстрее, – повысил голос Добрыня, по нему было видно, что он готов тащить вирника раздетым, если тот заупрямится, – на месте все узнаешь. Времени нет.

Выйдя наружу, оба почти бегом пересекли торг, прошли ворота детинца и поднялись в верхние палаты. К этому моменту в большом зале собрались все ближние князя. Не хватало лишь дальних наместников, того же Святополка, но тому из Дятловой крепи было никак не поспеть.

Слюда высоких узких окон, смотревших на юг, едва-едва пропускала свет. Одно большое арочное окно было открыто и позволяло различить посреди Моши скалистый остров с расположенным на нем Капищем. В окно врывался ветер. Он заставлял людей ежиться, а огонь в серебряных светильниках трепыхаться. На стене напротив окна висели рядами доспехи былых героев и прежних князей, и чудилось, что там истуканы несут свою службу. Налево от окна возвышался помост, на котором перед украшенным золотом княжеским троном выставили сдвоенные лавки, убранные красным покрывалом. На покрывале лежал мертвый князь любичей, Вольга.

Мстислав продвинулся ближе, но был вынужден остановиться. Стража щелкнула копьями о щиты, вошла Багера, одетая в черное приталенное переругское платье с многочисленными меховыми оторочками и плащом на плечах. Ее косы были упрятаны сзади в платок; за локоть ее поддерживал Яростень, словно заботливый отец маленькую девочку.

Княгиня подняла глаза и посмотрела на окружающих: на него, Добрыню, посадника Никулу, на управляющего Вячко и остальных тиунов. Скулы ее резко выступали на лице, глаза были слегка прищурены и красны.

– Трудно говорить, слезы сдерживая, еще труднее дышать, понимая, что он не дышит. Простите за сбивчивые речи, но нам надо взять себя в руки и сделать все, как требуется… Обычаи нельзя нарушать. Чтобы не было недомолвок, повторю ранее сказанное: у князя, мужа моего, кровь ударила в голову, когда он возвращался с Капища. Умер мгновенно, на моих руках. Возможно, сказался угар от жертвенных костров, длинный подъем и последующий спуск со священной горы, переживания по случаю скорой встречи с братом. Понимаю, его смерть – невосполнимая утрата для всех нас. Княжество обезглавлено. Нашу землю ждут потрясения. И… потому нам нужен Ингвар, брат его. Так хотел мой муж. Так он нам завещал. Только Ингвар может продолжить княжеский род. Поэтому прошу его приезду не противиться, ни тайно, ни явно. Тиуны под руководством волхва пусть незамедлительно займутся организацией погребальной церемонии. Любичи должны получить возможность проститься с благодетелем. Однако тризну ограничим. В гридницу пригласим только самых близких. Обойдемся без скоморохов и турнира. Добрыня… Собери дружину, сразу после церемонии верни всех, кто в отлучке. Будем ждать Ингвара, встретим его так, как хотел муж, с почетом и уважением, хоть и без ранее объявленного пира. Жду от вас поддержки и понимания. И, Мстислав… Наведи порядок в Граде, страшно по улицам ходить. Что у тебя вообще творится?

Мстислав склонил в знак согласия голову. Багера кивнула советникам и скрылась за дверьми, ведущими в личные покои. За ней, посмотрев на всех долгим тяжелым взглядом, вышел и Яростень. Тихо переговариваясь, собравшиеся стали расходиться.

Вирник подошел и посмотрел в лицо князя. Сколько раз с ним в строю стоял, помогал на медведя с рогатиной выходить, пил и из бани выносил, и так вот нелепо проститься. Вольга умер от удара крови, возвращаясь с Капища! Какая насмешка судьбы! Или предательство? Больно все для Багеры удачно сложилось. Вот только в чем ее выгода? Неужели она так жаждет сменить княжеский венец на служение короне? В голове не укладывался такой расклад. А может, Багера сама приложила руку к смерти мужа? И при этом ему, верному княжескому псу, приказывает бегать по городу в поисках неуловимого убивца! Нет уж, сейчас стоило устроить слежку за самой княгиней. Она должна проколоться. Взять тех же голубей. Кто теперь его остановит?

Мстислав дотронулся ладонью до холодной щеки князя, вздохнул и направился к выходу. Взгляд скользнул по проему окна, в котором игрой света мир был разделен на две части: справа багровые лучи заходящего солнца пронзали тьму, сгустившуюся в левой части. По границе света и тьмы над далекими Идолами парила большекрылая птица.