Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

К сожалению, не пройти мимо дома старосты было нельзя. Землянка паренька находилась на самой восточной окраине, в то время как большая, состоящая из нескольких срубов, окруженная открытой верандой изба Броди, так звали старосту, занимала центральное место поселения. Пастух взял посох подмышку и осторожно начал пробираться вдоль изгороди. Ему не хотелось показываться на глаза веселящимся соплеменникам. Знакомые с его повадками домовята лишь осуждающе качали головами, волкодавы скалили зубы, но лай не поднимали. Свой как-никак. Со стороны освещенного многочисленными факелами дома доносились песни и смех, играла волынка, громыхали тяжелые чаши, наполненные лучшей медовухой и сурой, а он, словно тать, крался в ночи. Нет, безусловно, ему хотелось туда, но это значило бы терпеть насмешки и подзатыльники, завидовать танцующим и бояться сказать лишнего. Нет уж, обойдется. Только бы не выдал какой-нибудь упрямый баран или заблудившаяся овца.

Перед воротами во двор пастух был вынужден остановиться. Напротив у колодца стояли несколько человек. Юноша застыл в темноте, дожидаясь, когда они вернутся обратно и он сможет продолжить путь. Рука непроизвольно нащупала оберег, фигурку березовой чудо-птицы на шнурке, подаренный давным-давно отцом. Спаси и убереги от взгляда, так его учили говорить, так оберег и действовал.

– Бродя настарался, такой стол ради своего сына Поклухи устроил. Поди, перед тобой, Перемысл, прогибается. Сестру здесь оставишь или заберешь молодоженов с собой? – проговорил один из мужчин, в годах с воинской выправкой и разросшимся родовым пятном на левой щеке. Даже на свадьбе он не открепил от широкого кушака боевой топорик. В руках же держал резной ларец.

– По клух к торгу имеет склонность, сообразительный и считает неплохо. Поставлю его в Старобуже главным над хозяйством. Пусть пользу там приносит, – с достоинством ответил второй, плотного телосложения, с начинающейся лысиной и приметным шрамом на лице. Его левый глаз время от времени дергался. На поясе у этого мужчины висела толстая калита из сафьяна с вышитым золотом изображением туров, украшенных драгоценными камнями. – Владетель Колеслав, так что ты решил передать через Януша? А то сей отрок стоит перед нами, мается, выпить лишнего боится. Сразу видно, ему праздник – не праздник, хочет узнать, почему твои витязи его задержали.

Рядом с ними пригладил чуб молодой лех. Он поклонился на слова купца Перемысла и повернулся к Колеславу. Тот проговорил медленно, делая частые паузы между словами:

– Мой сын, Сандр, уже год сохнет по девице из Раековских, Лиандре. Знаю, что за ней нет большого приданого и владений, но его счастье для меня превыше всего. Я попрошу тебя, Януш из Доруцких, во имя вековой дружбы между нашими семьями, стать посредником. Езжай в Мнемицу и обратись от моего имени к уважаемому владетелю Кубе с просьбой выдать Лиандру за моего сына. Если нужен выкуп, то я ничего не пожалею, пусть назовет требуемое. Надеюсь, ты сможешь объяснить, насколько значим мой род в княжестве. И… встреча Сандра с девушкой произошла в твоих владениях, в какой-то мере их судьба связана с твоей. Подумай об этом, прежде чем давать мне свой ответ.

– Колеслав, если такова твоя воля, я ее выполню. Для меня честь представлять твой род в королевстве, – пылко заверил отрок и поклонился еще раз.

– Вот и хорошо. Несмотря на царящую здесь суету, вы все же смогли переговорить, а я выступлю вашим послухом, закреплю достигнутые договоренности, – радостно объявил купец, после чего обнял обоих собеседников.

Затем Колеслав открыл ларец и продолжил, обращаясь к Янушу:

– Чтоб тебе ни в чем не пришлось себя ограничивать, возьми этот золотой перстень и калиту с гривнами, а для будущей невесты – серебряный обруч с янтарными вставками. Подари ей обруч, когда наступит подходящий момент. Они оба молоды, так что время пока терпит, но затягивать не стоит. Мало ли, вдруг ее кому-нибудь другому просватают.

Януш принял ларец и отвесил традиционный поклон. Между тем купец сверкнул глазами и вдруг произнес:

– Многие заметили, что на свадьбу от окраинных поселений никто не приехал. Очень странно. Не стряслось ли у них чего? Земли королевства к ним ближе всех. Что скажешь, Януш? Всё ли мы знаем?

Молодой лех побледнел, но не опустил глаз и с достоинством ответил:

– Мне о том ничего неизвестно. У королевства нет причин разорять Порубежье. Столько лет хранили мир, чтобы враз его нарушить? Торговле между нами нет пользы от кровавой склоки.