Владимир Андриенко - Знак вурдалака

— Это коллежский секретарь господин Карпов, господа, — сказал Антиох. — И с ним какой-то человек.

— И кто он? — спросил Волков.

— Я его не имею чести знать. По виду дворянин.

Вскоре сам Петр Антипович Карпов представил молодого человека.

— Здравствуйте, господа! Я рад, что застал вас вместе. Разрешите представить вам князя Черкасского. Он вам многое о сем деле поведать сможет, судари мои. Но токмо всех слуг при том разговоре удалить надобно в иную часть дома.

— Князь Черкасский? — Антиох внимательно смотрел на молодого человека в белом парике и простом сиреневого цвета кафтане.

— Я собственно не князь, господа, — ответил молодой человек. — Хотя мой отец князь Черкасский. А княжна Варвара моя сестра. Но я побочный сын его сиятельства. И потому никаких прав состояния не имею и на родовой титул претендовать не могу.

— Ваше лицо кажется мне знакомым, — сказал князь Кантемир. — Мы не могли с вами ранее встречаться.

Черкасский усмехнулся и сказал:

— Я служил в вашем доме некоторое время, князь.

— Служили?

— Это ваш слуга «Тишка», ваше сиятельство, — представил молодого человека Карпов.

— Тихон? — искренне удивился Кантемир. — Тот самый…

— С коего дело о вурдалаке началось, — ответил Карпов. — Именно посему я сего молодого человека к вам и привез, господа.

— Простите, князь, — спросил Тарле, — вы тот самый Тишка?

— Да, Иван Карлович. Я и был тем самым слугой.

— Тогда нам о многом стоит вас расспросить, сударь, — сказал Волков.

— Я готов ответить на ваши вопросы, господа. Но с начала я сам хочу рассказать вам свою историю…

Вскоре все сидели в креслах вокруг большого стола. Князь Кантемир, Степан Волков, Иван Тарле, Петр Карпов и молодой Черкасский.

— Итак, перед вами тот, кто был Тишкой, господа, — Карпов указал на молодого человека. — И ныне чахоткой сей юноша не страдает.

Молодой человек имел приятный румянец на щеках и производил впечатление вполне здорового человека.

— Все верно, господа. Я был болен чахоткою и доктора уже не могли мне помочь. И тогда моя сестра Варвара рассказала о вашем доме, князь. Ведь вы с ней коротко сошлись, и она знала некоторые легенды вашего дома.

— Вы говорите о Воде жизни? — спросил Тарле.

— Да. Я говорю о «фараоновом составе», который содержится в одном кинжале с названием «зубы змеи». Это так называемый «живой состав».

— Что? — Тарле был удивлен словами молодого князя. — Вы сказали «живой состав»? А сие значит, что существует и «мертвый состав»?

— Именно так, сударь, — сразу согласился Черкасский. — Два кинжала-близнеца с живым и мертвым составом.

Волкова эти слова также удивили. Но больше всего его поразило, что Карпов был осведомлен в деле больше него.

— Я понял ваше удивление, Степан Андреевич, — сказал коллежский секретарь. — Но и я вчера еще знал не больше вашего. А нынешней ночью мне обо всем поведал доктор де Генин.

— Доктор?

— Он нашел меня и познакомил меня с князем.

— Мне доктор ничего не сказал. Странно, что он открылся именно тебе, Петр Антипович. И где доктор сейчас? — спросил Волков.

— Он получил то, что хотел. По отношению ко мне, он свои обязательства исполнил, — сказал молодой Черкасский. — Потому думаю, что уже покинул Москву, господа. И с ним отправилась Анна, та самая, что некогда была служанкой при княгине Кассандре. Вы видели её как старуху в доме процентщицы, господа.

— Но она умерла! — сказал Волков.

— Именно так, Степан Андреевич, — сказал Черкасский. — Но я успел вовремя и сразу после вашего ухода воспользовался живым составом. А поскольку она уже сей состав принимала, то её организм был полностью восстановлен.

— И вы хотите сказать, князь, что она снова молода? — спросил Тарле.

— Этого я знать не могу, Иван Карлович. Дело это не быстрое и потому я не имел возможности наблюдать за действием живого состава.

— А молодость? — спросил Тарле. — Оно действительно возвращает молодость?

— Про молодость сказать не могу, господа. Я не был стар. Мне от роду 20 лет. Мне пока и возвращать нечего. А вот чахотки больше нет!

— Господа! Дайте нашему гостю начать свой рассказ, — предложил Карпов. — А затем мы зададим друг другу вопросы.

Все согласились и молодой Черкасский начал:

— Я господа в 15 лет занемог горячкою и едва на тот свет не отправился. Хотя полностью болезнь моего тела не оставила. Чахотка стала меня мучить. Отец много денег сулил докторам за мое излечение, но ничего не помогло. Даже за границей был на водах. Но и сие дало лишь временное облегчение.