Дарья Иорданская - Свет в тумане

- Все ясно, - сказала Мэб за завтраком, уплетая местный деликатес, яблочные блинчики.

Реджинальд вздрогнул. Тон молодой женщины не предвещал ничего хорошего. Таким тоном обычно предлагают расстаться героини радиопостановок, а еще — читает лекции по теории магии профессор Деоссе. Словом, тон, вгоняющий в ничтожество.

Продолжение, впрочем, вышло неожиданным.

- Нам сегодня же нужно навестить дом покойного барона.

Реджинальд не донес чашку кофе до рта, так и замер, глядя на Мэб с интересом.

- Зачем?

- Выразить почтение?

- А на самом деле?

Мэб хмыкнула. Взяв чашку обеими руками, она откинулась на спинку плетеного кресла. Легкий бриз развевал ее волосы, на щеках горел румянец. Картинка, подходящая медовому месяцу. Кабы не разговор.

- Выразить почтение, пока еще что-нибудь не произошло. Мы нашли тело, Реджи, а у ведьмы с даром удачи случайных совпадений практически не бывает. Кстати, как рука?

Реджинальд пошевелил пальцами.

- Прекрасно.

Боль и онемение и в самом деле прошли, осталось только странное ощущение какой-то неправильности. Словно чего-то не хватало. Тянуло вернуться к гробнице и снова коснуться саркофага.

Отставив чашку, Мэб потянулась через стол и нежно погладила его запястье.

- Перестаем делать вид, что мы здесь ради пляжей. У нас три проблемы: странности зелья, гробница Грюнара и смерть барона Хапли. Я предлагаю начать с самого простого и засвидетельствовать почтение домочадцам барона.

Реджинальд криво ухмыльнулся.

- Не ты ли вчера возмущалась?

- Я девушка, - пожала плечами Мэб. - Нам положено быть ветреными, непостоянными. Заканчивай завтрак, и пошли.

У горничной, пришедшей забрать посуду, разузнали о резиденции барона Хапли. Почтенное семейство давно оставило родовой замок и перебралось вглубь острова. Добираться туда пришлось на машине, сперва по ровной грунтовой дороге, а потом еще трястись проселком на ухабах. Прошло не меньше двух часов, прежде чем впереди показалась ограда из темного кирпича и литого чугуна. Ворота, распахнутые настежь, украшала пара уродливых грифонов. На подъездной аллее стояло уже несколько автомобилей с островными номерами — здесь их можно было взять напрокат — и один роскошный сколлерман. Припарковавшись, Реджинальд вышел из машины и огляделся. Мэб последовала его примеру. Имение Хапли располагалось в долине, со всех сторон надежно защищенное от ветра холмами. Здесь казалось, что море неимоверно далеко, не чувствовалось ни запаха его, ни шума.

- Как, интересно, барон очутился в той бухте?.. - пробормотала Мэб.

- Хороший вопрос, - кивнул Реджинальд. - Можем задать его полиции.

И он кивнул на трех мужчин в форме, торопливо переписывающих номера машин. Новая привлекла горячейшее их внимание.

Местные полицейские всегда казались Реджинальду довольно-таки бесполезными. Не бездельники, как подопечные Кэрью, а скорее безобидные увальни, живущие в сонном месте, где ничего не происходит. Кража овец — вот самое серьезное преступление, что им приходилось расследовать. На туристической половине острова было, конечно, значительно больше проблем, но и там местные полицейские больше перекладывали бумаги с места на место, а для усиления прибывали опытные констебли с материка, поджарые, красивые — как на подбор. Местные же и выглядели соответственно: сонные и немного неряшливые. Мэб без труда перехватила инициативу и задействовала свое самое страшное оружие — знатное происхождение.

- Леди Мэб Дерован. Мы с господином Эншо хотели бы выразить соболезнования семье барона.

Полицейские переглянулись.

- Это вы вчера нашли тело, миледи?

- Да, - немедленно согласилась Мэб и добавила: - Какой ужас.

Полицейские закивали. Островок был маленький, барон — тихий, и местные жители не привыкли иметь дело с аристократией самого высшего толка.

- Действительно, ужас. Вы уже пришли в себя, леди Мэб?

Леди Гортензия была опять одна и надела приличествующее случаю темное платье. Однако, оно ничуть не умалило великолепия королевской фрейлины. Двойного удара полицейские не выдержали, дрогнули и расступились. Гортензия Паренкрест каравеллой поплыла вперед, к крыльцу. Мэб и Реджинальд рука об руку последовали за ней.

- Вам совсем не стыдно? - шепнул Реджинальд.

У леди Паренкрест оказался неприлично острый слух, должно быть — следствие лет, проведенных при дворе. Она повела плечом и негромко фыркнула.

- Ничуть, господин Эншо. Полицейские — настоящий кошмар для всякого пристойного дома. Несколько лет назад… - придворная дама вдруг осеклась и скомкано закончила: - Это было ужасно. Леди Гортензия желает принести соболезнования семье барона Хапли.