Дарья Барышева - Свети

Когда отключат свет в округе:
На небе – солнце, в море – маяки;
Горящих вывесок не будет,
Ни звёзд, ни тока по сети;
Для спичек – станут слабы руки;
Без искр – погаснут все костры;
И не увидеть друга в друге…
… В тот миг – свети.
Пожалуйста, свети.

Repeat на песне. Бег по встречной.
И в никуда – прохожих взгляд.
Порой секунды длятся вечность,
Бывает, дни – как миг, летят.
Будильник. Утро. Чашка кофе.
Метро. Платформа. Все спешат.
Нельзя стоять в людском потоке,
Опасно сквозь поток бежать.
И вот ты в центре круговерти
Из судеб. Лиц. Молчанья. Слов.
В подземном мире редко встретишь
Улыбку…

Так дари её.

На расстоянии протянутой руки
Бежим в подземном тусклом лабиринте.
«Откуда я? Куда путь держишь ты?»
Как мало вслух привыкли говорить мы.

Полоска ткани закрывает поллица.
В смартфоны взгляды – будто на магните.
Как редко смотрим мы другим в глаза.
А мир напоминает нам: смотрите.

Но мы не слышим. Срочные дела
Развозит поезд по зелёной ветке.
Дистанция – она засела в головах
Намного раньше, чем метровые отметки.

Я могу быть очень сильной,
Смелой, вздорной, непростой,
Радостной, беспечной, милой,
Чуткой, нежной и смешной.
Я могу быть откровенной
С теми, с кем мне по пути.
Но одно я не умею:
Задыхаться взаперти.

Я б стала птицей – и взлетела вверх,
На самый верх, где облака витают.
И скрылась бы на время ото всех,
В небесной синеве растаяв.

Я б воздухом свободы наслаждалась.
И крылья расправляла на ветру.
То поднимаясь вверх, то опускаясь,
Еще не смея верить: я лечу…

Я б в дальние направилась края,
Где раньше побывать мечтала.
Леса и степи, реки и моря –
Вот что меня бы окружало.

Заметив гладь озер внизу,
Я к ним бесшумно б опускалась
И, сблизившись с водою, на лету,
Я б краешком крыла ее касалась.

Я б пряталась в березовой листве
И в травах полевых купалась.
Я позабыла бы печали все
И ничего бы больше не боялась…

…Внезапно хлынул дождь с небес –
И разом потускнели мысли.
Я б стала птицей – только крыльев нет,
И с этим надо бы смириться…

Она всегда прощалась первая.
Не от жестокости. И не от страха.
Не потому, что больше не грел её
Старый очаг, обернувшийся прахом.

И не пытаясь казаться свободною,
Гордо идущею в мире мужском.
Вслед ей не раз говорили: «Холодная», –
Хоть нарекали при встрече огнём.

Не потому, что боялась стать матерью.
Мысли о детях в ней жили. Давно.
Да, это страшно. Но сколько же радости
В детских шагах, наполняющих дом!..

Не потому, что заботам рутинным
Было под силу убить её дар.
Да – она жизнь посвятила картинам,
Но, как и все, искала причал.

Но оттого, что случались мгновения
«Неощущения» с ними себя.
Будто иная вселялась на время
В тело, и в разум, и даже в слова.

Будто иная дарила улыбки,
Громко смеялась, была так мила…
И закрывала глаза на ошибки,
И опьяняла собой без вина…

Ну, а печаль – отражалась лишь в зеркале.
Где же ты бродишь, родная душа?..
Та, что рисует, прощается первая –
Чтоб оставаться собой. До конца.

Пальцы сцеплены крепко-крепко.
Мне отсюда уже не сбежать.
Этот выстрел был самый меткий,
Хоть давно разучилась стрелять.
Ощущаю весну всей кожей.
Начинаю по новой дышать.
Я могла бы остаться прохожей –
Только случай вмешался опять.

Мы часто судим отраженье,
Не видя сущности людей.
Изнанка – в сотни раз сложнее,
Но в глянец – верится быстрей.
И бродим, бродим в Зазеркалье,
Теряя близких нам людей
Лишь потому, что не сказали:
Ты настоящий мне важней.

Мы все подобны музыкальным нотам:
Звучим то точно, то, увы, фальшиво.
Порою грубо, безупречно тонко.
До боли громко, запредельно тихо.