Ника Ракитина - Книга Кораблей. Чародеи [СИ]

— Ну, в этом-то, как раз нет ничего удивительного, — Торус потирал пальцем бровь и, кажется, одновременно думал о чем-то своем. — Элвилин могут почувствовать зарождение новой жизни в первый же день, как… Что?! — он резко развернулся к волшебнице, и диванчик жалобно скрипнул. — Ты хочешь сказать, что отец решил завести еще одного наследника? А ты уверена вообще, что это его ребенок?

— Как я могу быть уверена? — фыркнула советница. — Я, знаешь ли, не состою в доверительных отношениях с леди Аррайдой. Но, судя по тому, как Мадре с ней носится… Хотя, — женщина печально вздохнула, — возможно, он ее любит такой, какая она есть, и даже готов принять чужого отпрыска.

Эйп Леденваль насмешливо поднял брови:

— Ты что, всерьез считаешь, что этот холодный и надменный элвилин действительно может полюбить? Да слышала бы ты, какие слова он говорил моей матери! И эта его Тавви? Что, думаешь, влюбленный мужчина вот так запросто отпустил бы собственную жену? Хельга, не будь наивной. Тут явно кроется что-то еще.

— Зря ты так, — советница покачала головой и почувствовала, как глазам неожиданно стало горячо. Она поспешно прикрыла ресницы, и, опустив голову, стала разглаживать складки на изумрудной юбке. — Он действительно ее любит. Даже ты бы это понял, если бы оказался вместе со мной в тот момент, когда он ухаживал за ней, раненной.

— Что значит «даже я»? — тихо и холодно проговорил легат и, ухватив женщину за подбородок, резко развернул к себе, с яростью уставившись в ее глаза. — Хочешь сказать, что я бесчувственный чурбан, который не достоин называться сыном великого князя?

— Не передергивай, Торус, этого я не говорила, — Хельга застонала. Пальцы легата с такой силой впились ей в лицо, что советница задохнулась от боли. Она ударила его по рукам, вцепилась в них ногтями, пытаясь вырваться, однако, элвилин будто и не заметил ее сопротивления, и женщина с трудом процедила сквозь сжатые зубы:

— Пусти, ты сломаешь мне челюсть!

Эйп Леденваль сверкнул глазищами и почти отбросил женщину от себя, разжав пальцы.

— Что, тоже попала под его обаяние, да? — точно рассерженный кот, злобно зашипел он. — Так поразила красота этой прекрасной лилии? Ну, ты не первая, так что можешь становиться в очередь. Правда, с маменькой тебе тягаться будет сложно.

— Ты… да ты, — Хельга с ужасом поняла, что больше не может сдерживать накопившиеся слезы и, яростно размазывая ладонями по щекам мокрые дорожки, завопила, всхлипывая: — Вот уж действительно, бесчувственный чурбан! Болван, короед, вырвирог ушастый! Да неужели ты до сих пор не понял, что я все еще тебя люблю!?

Она закрыла лицо руками и окончательно разрыдалась, ожидая, что вот сейчас элвилин в своей обычной язвительной манере скажет что-нибудь эдакое об её издерганном состоянии, посоветует съездить на целебные источники в столицу, а ей останется только провалиться сквозь землю. Однако отповеди не последовало, и Хельга почувствовала, как Торус просто крепко прижал ее к себе, размеренно гладя по волосам и молча дожидаясь, когда она отревётся. От этого простого движения плакать волшебнице захотелось еще больше, и она, уткнувшись легату в шею, успела изрядно замочить шелковую ткань элвилинской туники, пока накативший поток отчаяния и одновременного облегчения не отступил, давая силы вздохнуть полной грудью.

— Ну, все, успокойся, — севшим голосом, наконец, произнес эйп Леденваль, и сглотнул, — я и вправду болван. Все, прости, — он ободряюще похлопал леди Блэкмунд по спине.

— Ты меня прости, — Хельга судорожно вздохнула. Отстранившись, откинулась назад, чувствуя под шеей твердую узкую спину деревянного кота, и смущенно пробормотала: — Ох, ну и видок у меня сейчас, наверное…

Советница поспешно пригладила волосы и, покосившись из-под ресниц на неожиданно притихшего Торуса, ласково ему улыбнулась:

— Пошли к Исе. Время — точно песок.

Легат, оглядевшись, нахмурился: огоньки, горящие по стенам и шкафам, приглушили свое сияние, а по библиотеке понемногу начал расползаться туманный и бледный утренний свет.

— Да, поторопимся, лишние глаза нам ни к чему, — Торус вскочил и протянул Хельге ладонь. — Пойдем, мое сокровище, и попытаемся выиграть очередную битву с нашей умопомрачительной Колдуньей.

Впрочем, в битве шпионам Ордена поучаствовать так и не пришлось. Не успели они пройти и десятка шагов по коридору, как навстречу из-за угла выскочил посланец сатверских партизан — темноволосый Элвин. В этот раз платья на нем не было, и леди Блэкмунд, окинув взглядом стройную фигуру, затянутую в серую рубаху и тесные черные штаны с вычурной янтарной пряжкой на поясе, одобрительно хмыкнула. Паренек был высок и ладен, а пышные волны темных волос в сочетании с широкими плечами явно производили на девушек немалое впечатление.