Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

Кроме того, в последние дни меня всё чаще посещают мысли о необходимости начать изучать клановые техники Узумаки — ещё в моей прошлой жизни шиноби из Узушио были широко известны благодаря своим невероятным фуиндзюцу. По правде, мы с братом одно время пытались раздобыть парочку их техник (для чего, собственно, я и пытался свести его с Узумаки Мито), но, увы, ничего не вышло. Однако ведь сейчас мне изучать эти дзюцу прямо-таки положено — только вот ещё бы найти их описание… В общественной библиотеке Конохи я, сколько бы ни искал, ничего не обнаружил, а когда рискнул обратиться к смотрителям, они довольно подозрительно на меня взглянули и посоветовали пойти погулять в другом месте. Ясно, значит информация засекречена и хранится в специальной секции, посвящённой ниндзюцу. Что ж, похоже, список вопросов, которые нужно задать Итачи, продолжает расти; как бывший АНБУ, глава клана Учиха и просто уважаемый в деревне человек он имеет доступ практически к любой информации, а значит, сможет достать для меня эти свитки.

А тем временем незаметно подкрался «самый важный день» — официальное окончание нашего беззаботного детства. С самого утра наш класс собрался под дверями Академии, волнуясь и трясясь.

— Ох… — беспокойно бормотала Сакура, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Какие же будут задания? Я вроде всё повторила, но вдруг…

— Не боись, прорвёмся, — беспечно отозвался я, качаясь на своих любимых качелях. И в самом деле, что страшного могут нам дать? Сразиться друг с другом? С учителем? Для меня это проблемой точно не станет.

— Давайте после экзамена куда-нибудь сходим, — предложил Чоджи, шурша очередным (кажется, уже третьим за утро) пакетом с чипсами. — Надо же отметить выпуск.

— Только о еде и думаешь, — буркнула Ино; экзамен нервировал и её, поэтому девчонка в кои-то веки не вешалась на Саске.

Чоджи ничего не ответил, и, усевшись прямо на землю рядом с мирно дремлющим Шикамару, продолжил есть. Киба по традиции принялся громогласно распространяться о том, что экзамен он сдаст на раз, хотя и видно было, что парень переживает (а то как же — далеко не самый ведь блестящий студент в классе). Шино как обычно молчал и в общей панике не участвовал, а в стороне ото всех под деревом примостилась Хината, просматривая какой-то конспект.

Мы с Саске обменялись взглядами.

— Ну что, — заговорщицки проговорил я так, чтобы слышал только он, — как насчёт пари?

— На тему? — Саске очень старался не выдать своего оживления, но глаза его загорелись.

— Кто хуже сдаст экзамен, тот помогает Шисуи-сану устроить твоему брату свидание.

— А Шисуи-сан всё не уймётся, — хмыкнул Саске, но скорее ехидно, чем с сочувствием Итачи.

Я прищурился.

— Ну так что, спорим?

— Давай, — мы пожали руки. — Киба, разбей.

— Чего? — парень в непонимании уставился на нас, сбитый со своей эпичной речи.

— Разбей, — терпеливо повторил я.

Киба сделал, как просили.

— А о чём спор? — быстро поинтересовалась Ино, отвлекаясь от метаний.

— Да так, — неопределённо бросил Саске. Тут, к счастью, из Академии вышел Ирука-сенсей и направился прямиком к нашей дружной компании.

— Сейчас отправляйтесь в свой класс, — сказал он, когда все собрались вокруг него. — Оттуда вас по одному будут вызывать в экзаменационную комнату. Задание объявят там.

— Письменного опроса не будет? — удивилась Сакура.

— Нет, — покачал головой Ирука. — Будет проверяться ваше умение делать техники и контролировать чакру, но больше ничего не скажу, — обведя нас взглядом, он очень искренне произнёс: — Удачи вам всем.

— Спасибо, — с улыбкой поблагодарил его я. Всё-таки хороший Ирука человек, хоть и не особо сильный шиноби.

Мы все перебрались в аудиторию, где на протяжении стольких лет занимались, а затем стали по списку отправляться в соседнюю комнату. Так как сдавшие экзамен в класс не возвращались, никто не знал, в чём заключалось задание — и поэтому некоторые паникёры принялись строить свои бредовые теории.

— Может, они заставят нас показать технику замещения? — говорил кто-то, шумно сглатывая.

— Нет, слишком просто, — возражали ему. — Скорее уж вырваться из гендзюцу.

— Или ходить по стенам.

— Да ну, нас же этому не учили!..

— Узумаки Изуна!

— Ну наконец-то, — легко спрыгнув с парты, на которой сидел, пробормотал я, многозначительно подмигнул напоследок Саске и с гордо поднятой головой отправился навстречу испытаниям.

И ровно десять минут спустя вышел на улицу, пребывая в перманентном шоке.