Max Austen: Спаси мою душу

— Ты смотри внимательней и выше.

Олесь взглянул. Так вот что насторожило Марка! Не дождь, а быстро тающий снег.

— Снег? В августе? — Лейсана спихнула наглого парня с кресла.

— Тому есть только одна причина, — Марк сглотнул.

И причина эта всем до боли известна. Охотники. Люди, специализирующиеся на ловле магов, были поблизости.

Марк сказал, что лучше развернуться и переждать охотников — возвратиться в городишко, из которого они выехали получасами ранее. Лишь Матвей посмел возразить лидеру.

— Очевидно же: мы попались! Они пытаются отрезать нам путь — и правильно делают. А нам сейчас лучше прорываться.

Машин на дороге не было, и Марк уже разворачивал автодом, стараясь быть спокойным.

— Во-первых, мы не знаем точно, заметили нас или нет. Во-вторых, среди охотников есть маг, управляющий атмосферой. Ты знаешь, что произойдет, если температура упадет до минус тридцати?

Олесь сел на пол, рядом приземлился Стасик.

— Нам не сбежать, да? — спросил Стас.

Стараясь не пробудить в друге панику, Олесь ответил:

— Холодать стало почти сразу как мы выехали. Значит, нас заметили, иначе не было никакого смысла использовать способности магу-охотнику.

Хмылка, стоявшая сзади всех, очень громко выругалась. Все осознавали, что в дверь их жизни этой ночью постучалась старуха с косой. И в зависимости от того, как они поступят, как ляжет карта, старуха решит, ошиблась она дверью или пришла по делам.

— Маги-охотники? А такие есть, да? — с неуверенностью в голосе поинтересовалась Аксинья, кутаясь в одеяло.

Аксинья относилась к тем девушкам, которые по беззаботности своей могли забыть прописные истины. Охотники вербовали магов, так как чанки весьма полезны в поимке. Многие из тех, кто находится в тюрьме, мечтали бы стать охотником: тут тебе и гарантия неприкосновенности, и возможность жить обычным человеком. Но в их ряды вступал только тот, кто действительно терял нравственность. Любящий, готовый убить любящего, если так прикажет хозяин.

Олесь взглянул на покрывшегося мурашками Матвея.

— Тебе не холодно?

— Нет, — простучал зубами парень и побрел искать одежду потеплее.

Олесь смутился, осознав глупость вопроса. Несмотря на то, что это первая за последние два года их встреча с властью, он испытывал не страх, а лишь некоторую растерянность.

— Я так и знала — мы обязательно попадем в передрягу, не доехав и до Казани! — воскликнула Хмылка и приземлилась на диванчик, дрожащей рукой разлив бутылочку виски. — Раз скоро подохнем, надо выпить. Имею право.

— Да не горячись ты, — разозлился Марк, — переживем. Сейчас поедем ко мне, там есть подвал-убежище. Как раз для таких ситуаций я его и делал.

Олесь отвернулся и закрыл глаза, чтобы не видеть пьющую подругу. В нетрезвом сознании она совершенно не контролировала способность к психокинезу. И это означало, что, если они удерут от охотников, спасаться придется уже от эмоций Хмылки.

Тьма вокруг двухэтажного кирпичного дома одновременно пугала и завораживала. Олесь уже проверил, не поджидают ли их поблизости охотники, и теперь с рюкзаком на плече топал к входной двери. Пока Марк возился с ключом, Олесь встревоженно вглядывался в заколоченные окна. Надежду на спасение они не внушали. Скрипнула дверь — и тьма коридора объяла вошедших.

Компания с собакой тихо, если не считать обо что-то споткнувшегося Олеся и на него выругавшейся Хмылки, прошагала в просторную и теплую гостиную. Лейсана зажгла светильник, Марк принялся отодвигать от стены книжный шкаф. За шкафом явилась невысокая железная дверь.

— Вперед, — скомандовал Марк, — Я последним буду, закроемся… Господи, Лейсана, светильник!

Свет погас. Все так же дружа с тишиной, компания миновала дверь и начала спускаться по лестнице, ведущей вниз — в подвал.

— Как-то темновато, — Аксинья прижалась к Олесю, спутав его со Стасом, и вскрикнула.

Было не только темно, но и тесно. Сатана протиснулась между чьих-то ног и побежала вниз.

Все робко шагали. Через пятнадцать ступенек руки Олеся ударились о еще одну дверь, на этот раз деревянную.

— Открывай, открывай, — поторопил Марк.

Олесь нащупал ручку. И дверь открылась.

Часы Марка сообщили, что на улице рассветает: четыре утра ровно. Если бы не воодушевленный крик лидера, поверившего в то, что все обошлось и охотники их не заметили, Олесь так и спал бы на плече у Матвея.

— Еще пару часиков, опосля канаем отсюда, — радовалась Хмылка.