Олеля Баянъ - Спаси мою жизнь

Я не шла, а летела. С трудом сдерживаемая ярость клокотала внутри. Как посмели провернуть такое без моего согласия? Эмоции бурлили во мне, готовые вырваться наружу и обрушиться на первых же попавшихся людей. Я сделала все, чтобы создать Ане идеальный, чистый образ кронпринцессы, на который должны все равняться. Сколько сил я на это положила! И что теперь?

Две недели. Я отсутствовала две недели, чтобы продлить наши договоренности с Гидаиром – страной, граничащей на западе со Скаршией. У нас не только были общие границы, но скаршианские корабли ходили также через территорию соседа, потому что река, впадавшая во Внутреннее море, протекала через его земли. Нам необходимы эти договоренности.

Стоило мне уехать, как тут же во дворце принялись организовывать бал в честь дня рождения кронпринцессы. Ана тоже хороша. Ничего мне не сказала о своем заветном желании. Наша бабушка, королева Скаршии – Алларион, основала данную традицию: каждый член королевской семьи имел право на одно заветное желание, которое она исполняла.

Сильной и могущественной Алларион, регине Скаршии, ничего не стоило исполнить любую мечту. Что это была за сила, которой она обладала, не знал до сих пор никто. Однако все сходились в одном мнении: лучше не злить королеву Алларион и не претендовать на ее территории. Вон Драгхвар уже триста лет пытался зализать раны, которые она нанесла ему за его попытку прибрать к себе плодородные земли Аракшина. Это, кстати, родина нашей бабушки. Из-за этого у нас с драгхварцами натянутые отношения.

– Ваше высочество, – попыталась остановить меня одна из преданных королеве фрейлин. Других бабушка не держала. – Ее величество сейчас заняты. Просили не беспокоить, – ухватила она меня за руку.

Я резко остановилась и так взглянула на присевшую в реверансе женщину, что та испуганно икнула и отпустила мою руку. Верно, этому взгляду я у бабушки научилась. Фрейлина поспешно отошла от меня на приличествующее ее положению расстояние.

– Меня она примет в любое время, – я припечатала ее взглядом к полу и продолжила свой путь.

– Но… – Бедная женщина едва поспевала за мной. – Но там… там…, – лепетала она.

– Развлекается с очередным любовником? – бросила ей.

От моих слов фрейлина ошарашенно замерла. Ни для кого не было секретом, но открыто говорить об этом никто не осмеливался, что за время своего долгого правления бабушка сменила не один десяток любовников, иногда становившихся ее фаворитами. Правда, стоило им зарваться, как она их беспощадно опускала на землю. Ну, или в землю. В зависимости от степени их провинности.

К чести королевы, свои связи она не афишировала, но ближайшее окружение о них знало. Алларион всегда ратовала за законные отношения, хотя сама их не придерживалась после смерти мужа. Что поделать, если таков был брачный договор: она могла править Скаршией только до тех пор, пока не выйдет замуж.

Нынешний любовник был довольно талантливым магом. Рыжеволосым и конопатым. Это я к тому, что его внешность нельзя назвать привлекательной. Но, по-видимому, таланты мага простирались далеко за пределы его профессиональной деятельности, раз уже на протяжении четверти века он удовлетворял королеву в спальне. К тому же он оказался весьма хитрым и дальновидным. Сколько бы я ни пыталась раздобыть на него компромат, ничего не обнаруживалось. Чист. И это сильно смущало. Раз зацепок нет, значит, здесь не обошлось без бабушкиного вмешательства.

– Остановитесь! – Последняя попытка фрейлины задержать меня не увенчалась успехом.

Я распахнула двери в покои регины Скаршии. Повернулась к преданной служанке ее величества, мило улыбнулась. На лице фрейлины появилась надежда, что ее мольбу все-таки услышали… Но я захлопнула дверь прямо перед ее носом. Щелкнул замок. Из спальни королевы доносились звуки страсти. Я не Аналина. Меня невозможно смутить. Широким шагом направилась в королевскую опочивальню.

Едва я переступила порог спальни, как перед моим взором предстала интимная сцена. Алларион в прозрачном пеньюаре черного цвета горделиво восседала на том самом рыжем маге. Едва они заметили меня, как мужчина потянул на себя покрывало и прикрыл виднеющиеся женские прелести. Перехватив импровизированную мантию, королева спустилась с пьедестала, на котором была установлена кровать. Подошла ко мне, не произнося ни слова.

Если смотреть на бабушку, то сложно дать ей четыреста семьдесят четыре года. Ее фигура сохранила девичью стать. Шикарная блондинка невысокого роста. На ее лице незаметны морщины, скорее всего из-за изумрудных глаз. От силы лет сорок, или чуть больше, по меркам свободников. Железной рукой она правила уже триста девятнадцать лет… Ее боялись, ненавидели и преклонялись перед королевской волей и решениями. Порой очень непростыми, но всегда верными.