Стивен Эриксон - Падение Света (ЛП)

Листар закончил и ушел прочь.

Варез смотрел вслед. «Никакой лжи. Что ж, это не лекарство от глупости.

Вот дерьмо. Забыл спросить насчет Ренс».

* * *

— Жрец.

Эндест Силанн поднял глаза, увидел женщину в мундире домовых клинков. Вспышка внимания оказалась краткой, он неотвратимо вернулся к созерцанию собственных рук на коленях.

— Встать сможешь?

— Чего тебе нужно?

— Нужно освятить место погребения.

Ему захотелось рассмеяться при виде дна низины, сотен погибших солдат среди трупов лошадей.

— Не здесь, жрец. Недалеко. Мы складываем пирамиду ради одного.

Эндест поднял руки. — Скажи, — попросил он, — что ты видишь?

— Старую кровь.

— И всё?

— Что еще я должна увидеть?

Он кивнул. — Именно. Глаза пропали. Даже шрамов не осталось. Она покинула меня.

Протекли краткие мгновения. — А, так ты тот самый. С рынка. Тот, что говорил с драконом. Что важнее, ты священник, вставший против Хунна Раала. Удивительно, почему тебе никто не помогает?

— Я прогнал их.

Она подошла и протянула руку, поднимая его за локоть. — Ты чертовски хорошо держался, жрец. Дал нам шанс. Мы просто не сумели воспользоваться.

Он не мог понять эту женщину и чего ей действительно нужно, но позволил отвести себя на тракт. Они миновали утомленных солдат Хастов, но зрелище столь многих сломленных заставило Эндеста опустить глаза, глядя лишь на снег и корку грязи под ногами.

Пройдя вверх по тракту, они свернули туда, где здоровенный мужчина деловито складывал последние камни в пирамидку. Он тяжко вздыхал. Эндест увидел, почему: старик потерял почти весь нос. Но ранение было давним. Мундир его походил на тот, что носила женщина.

Вершину холма истоптали конские копыта, неподалеку стояли в грязи три лошади, на одной роскошное седло.

Женщина спросила у старика: — Сдались, значит?

— Им это не нравилось. Совсем нет. Но, похоже, они не решились лезть на меня.

— Никто не захочет лезть на тебя, Рансепт.

Она подвела Эндеста к пирамидке. — Вот.

— Кто здесь?

— Лорд Венес Тюрейд.

— Лорд умер?

Женщина глянула на соратника, тот утер нос и пожал плечами. Она обернулась к Силанну. — Думаю, уже да.

* * *

Фарор Хенд нашла Празека и Датенара сидящими на грязной дороге. Оба были еще в кольчугах, но шлемы и рукавицы сняты; из ножен раздавалось непрерывное тихое бормотание.

Ее меч молчал. Стащив шлем, она ощутила на лбу приятную прохладу, низкое бурчание железа вдруг затихло. — Я велела увести ее. Под охраной. Галар Барес умер, сломав шею — его сбросила раненая лошадь. Она хотела драться, знаете? Хотела броситься в давку, чтобы кто-то убил ее. Я готова была одобрить, более того, не прочь была сама… но увы, она так напилась, что не могла встать.

Датенар кивнул: — Мы уязвимы, все до одного, Фарор, перед безумствами желаний. Столь многие стремления в жизни оказываются стремлением к смерти. Мириады притворств, но ни одно теперь нам не доступно.

— В отсутствие сладкой и похотливой лжи, — добавил Празек, — будущее поблекло.

— Слишком рьяно машет предостерегающим пальчиком старая тревога, слишком она оживилась. Любые секреты сулят горе. — Датенар застонал и медленно встал. — Я совсем промок. Наверное, они уже подходят к городу.

Фарор Хенд хотелось плакать, только вот по чему? Недостатка поводов нет, скорее, их собралось слишком много, так что не выберешь. «Нареченный. Кагемендра Тулас, услышь мою исповедь. Не могу любить героя, не могу любить достойного мужчину, не могу отдаться такому. Во мне нет ничего достойного тебя, и если я попытаюсь сравняться — умру. Пройдут века, пока плоть сдастся, но это будет. Душа слаба. Дыхание холодно. Лишь оболочка живет, едва намекая на пустоту внутри».

— Пора собирать Легион, — сказал Празек, вставая и подходя к Датенару. — Полночь близится. Нужно идти к обозу, к фургонам.

— Празек. — Датенар повернулся лицом к другу. — Мы оставили мост. Один шаг на двоих, и оба погрузились в омраченные воды.

— Говорят, из Дорсан Рил еще никто не выплыл.

— У меня то же чувство, друг.

Фарор Хенд взглянула на юг, заметив группу всадников. Еще далеко, но передовой ездок выглядит высоким, сидит необычайно прямо. Волосы седые. «Разумеется». — Оставляю вас наедине, — сказала она офицерам.

— Фарор Хенд?

— С блеклым будущим. Я же еду навстречу своему.

* * *

Одинокий лорд Аномандер, Первый Сын Тьмы, сидел на коне и созерцал долину. Едва склонив голову в узнавании, когда подскакал Келларас.