Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

К сожалению, она была обречена. Совник прекрасно понимал, что если хоть один из волосатых людей, заденет её своей мощной лапой, даже вскользь, девушка не сможет снова подняться. Её просто разорвут. Её мастерство пока перевешивает, но одна крошечная ошибка и ей конец.

Совник, кривясь от боли, стал ковылять обратно. Вот он уже метрах в пяти от троицы, продолжавшей свой смертельный танец. Вот он останавливается и совершает один из самых безумных поступков в его жизни — князь взревел не хуже чем обезьяны. Противники Але замешкались, и он изо всех сил бросает свой меч — в ближайшего противника.

И ему везёт, чертовски везёт… или дело в чём-то другом? Князь падает наземь, от боли пронзившей всё тело, но успевает удивиться и понять, что совершил невозможное. Только что он еле двигался и знал точно, что не сможет бросить меч достаточно сильно и точно. Шанс что ему удастся ранить обезьяну, был столько крошечен, что…

Меч полетел к цели с рёвом и свистом. Обезьяна развернулась, и лезвие пробило грудь, а её саму бросило назад и с глухим стуком, острие пробило стену, глубоко завязнув в ней. Обезьяна верещит, хватаясь за рукоять меча, но освободиться не может. Она вот-вот умрёт… как? Как, чёрт возьми, ему это удалось? Волосы скальника им в рот — это просто невозможно!

Совник перевернулся на спину, чувствуя, как уходит сознание. Невозможно, но он это сделал.

Теперь всё в руках Але и стражников, противник остался один… волосы скальника — забавное ругательство. Он его не сразу понял, услышав впервые. Потом объяснили люди добрые.

У подземников, волос-то нет. Почти нигде нет. Только в районе седалищной части, ближе к самому центру, колосятся волосы те… всё, мир затухает. Крики людей и вой обезьян, словно он проваливается в глубокую яму. Или он уже стремительно падает туда? Всё, смерть пришла за ним?…

Как оказалось, нет. Ему повезло и в этот раз.

Очнулся он на кровати. Увидел знакомый потолок. Попытался сесть и у него получилось. Только что-то на торсе мешается… ага, вот как оно значит… тонкими кусками материи, заменявшими здесь бинты, рёбра у него перекручены. Дышать тяжеловато. Он повёл плечами. Пощупал «бинты». Странно. Вроде ничего не болит. А зачем тогда на нём это чудо медицины из позднего палеолита?

Он нашёл стяжку на боку и распустил её. Дышать сразу стало легче. Совник поспешно смотал бинты и отложил их в сторону, прикрыл глаза, глубоко вдохнул. Порядок, ничего не болит…

— Князь! — Испуганно кричит кто-то за спиной. Он поворачивает и видит девочку подростка, бледная вся, глаза с испугу круглые. — Ты чего ж наделал, глупый???

Совник ощерился в улыбке, встал на ноги, сделал быстрый шаг между кроватями и высоко подпрыгнув, скрутил сальто. Приземлился на ноги и с новой улыбкой глянул на девочку — а у неё челюсть отвисла.

Спустя мгновение, у него тоже.

— Не может быть! — Выдохнула она. — У тебя ж все кости переломаны были! Живого места не было! Мама из тебя костяных осколков на целую тарелку повытаскивала!

Вот тут челюсть и отвисла.

А через пару минут ещё и покраснел до корней волос.

Девочка с лязгом захлопнула рот, слегка зарумянилась, глаза сверкнули и она выдала.

— Мне уже скоро. — Она жест непонятный изобразила. — И мужа я присмотрела. Князь. — Девочка шагнула к нему, сложив руки на юной груди, в жесте молитвенном. — Князь, будь моим первым, будь тем, от кого я понесу! Прошу! Пусть мой ребёнок будет хоть вполовину так же хорош как ты!

Князь икнул, и пятиться стал — опять его по назначению природному использовать пытаются. Ладно, женщины, он и сам не так уж сильно против… но это ж практически ребёнок!

А девочка наступает, глазки горят, тут вдруг она останавливается и говорит.

— Прости, я понимаю, не сейчас. Потом. Но я не передумаю. Я как буду готова, я приду князь.

И убежала куда-то, вся очень довольная.

— Какая она взрослая, для своих-то лет, мать её… — Пробормотал князь, беспомощно оглядываясь. Минуту назад он казался этаким титаном, а теперь сам себе напоминает мокрую курицу. Его уже пару месяцев терзает страх, что Але узнает. Расскажет кто или ещё как. Он ведь и сам уже не уверен, сколько всего в Речке у него детей родилось, и со сколькими женщинами он делил постель, по их настойчивым просьбам. — Пора завязывать. А то Але меня к дверям за это самое и прибьёт…

Собственно, почти каждый раз, когда он демонстрировал выдающиеся способности в бою, в селе возникал бум на идею заполучить от него ребёнка. Что вообще за мания такая? Часто слышимые слова о том, что женщины Речки, хотят хотя бы одного потомка сравнимого с ним по мощи, казались ему аргументом, высосанным из пальца. Его мощь — результат тренировок и знаний, а не… в памяти всплыли детали последнего боя. А может, не так уж они и ошибаются, как… Але!