Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

— Люблю тебя. Люблю сильно-сильно! — Сказал она, ложась рядом.

Совник полночи уснуть не мог, то любят его, понимаешь, то сердце вырезать собираются…

А до этого замечательного разговора, он стал свидетелем «похорон» новых врагов. Народ собрался на площади, вечером следующего дня, и занялся обсуждением. Совник слушал, выпучив глаза. На него внимания не обращали — не маленький, сам должен всё понимать.

А говорили добрые люди Речки, о том, что сделать с телами «бузян» — название, озвученное Совником, пошло в массы, но в слегка урезанном виде. И вопросов на повестке дня было всего два — съесть или выбросить? Так как мясо вещь не часто встречавшаяся на столах селян, а бузяны существа новые и доселе невиданные, всё же решили разделать парочку на пробу. Остальных выпотрошили и развесили в одном из пустых домов — что б мухи мясо не попортили. Понравится первая порция, всех съедят, не понравится — выкинут. Им понравилось. Утром съели всех обезьян.

И народ был в восторге от нового мяса. Особенно вкусными, им показались рагу из ушей и тщательно прожаренное мясо на косточке, с колечками лука.

Ну, правильно, чего добру-то пропадать?

Бой с обезьяной, в котором Але победила, можно сказать чудом, сравнил авторитет Але, с авторитетом князя. Вскоре слухи о непобедимом Совнике, дополнились слухами о Разящей Але, чей меч не знал промаха, а кости не имели суставов. Так охарактеризовали её подвижность в схватке, жители Речки. Конечно, образно охарактеризовали. Но тот, кто историю услышал и понёс дальше, об этом не догадывался. Слава Але, ушла аж к Белым горам. Теперь она дралась сразу с двумя волосатыми людьми и обоих прикончила, пока Совник, убивший аж десяток волосатых людей (согласно легенде, последнего он заборол голыми руками, набил ему морду, а потом вульгарно загрыз), пока князь, тяжело раненный, валялся в траве.

История прошла к горам, обогнула равнины и вернулась обратно с торговцем из дальнего села.

Але в тот день то радостно улыбалась, то плевалась от обиды — история ей нравилась. То, что она прославилась, тоже, даже очень. Не так много существует женщин меча, которые стали широко известны. Но вот то, что её прозвище «Разящая», чудесным образом превратилось в «Бескостная», её совсем не порадовало.

— Хорошо ещё «Слизняком» не нарекли. — Пошутил Совник…

Неделю на полу спать пришлось и через день нянчить маленького Лио, пока Але тренировалась на площади, закрепляя навыки с дружиной.

Каждый день, с первого же дня своего пробуждения, он забегал в лазарет — Тать и Вас, лежали там, похожие на гусеницы из-за обилия бинтов. Учитывая, что бинты были местного изготовления, выглядели ребята крайне жутко. Бледные, перемотанные все — он сомневался, что они выживут. Как и лекари. Однако худшие ожидания не оправдались. Вас очнулся к концу недели, спустя пару дней пришла в себя Тать. Они выжили и пошли на поправку, но…

Бедняжка Тать слегла на полгода и, впоследствии, полностью оправиться так и не смогла. Молодой организм справился с повреждениями, но не полностью. Во многом виной тому была и местная палеолитная медицина. Кости срослись неправильно. Что-то сломалось и внутри неё. Тать навсегда утратила прежнии реакцию и скорость. Её выносливость пострадала не меньше. С тех пор, сражаться она предпочитала с помощью лука и длинного копья, позволявших не вступать в ближний бой. На тренировках, первое время, девушка была мрачнее тучи и её взгляд, очень не нравился Совнику. Она была готова сдаться и уйти, вернуться к обычной жизни селян. Или сделать что похуже. Он решил вмешаться, прежде чем это случится и начал учить её тому, чего Речка вообще не знала — бой длинным копьём. Пришлось выдержать сложный разговор с лесовиками и отдать им полный доспех за услугу, но вскоре он получил желаемое. Для девушки сделали копьё из очень лёгкого и крепкого дерева. Иначе она просто не смогла бы им орудовать. Тать была слишком маленькой, для более тяжёлого копья. А такое дерево, встречалось не часто, достать его было трудно, потому и пришлось целый доспех отдать.

Владеть мечами столь же ловко, как раньше, она больше была неспособна.

Однако всего через месяц обучения, Тать в тренировочном бою, уложила на лопатки сразу двух товарищей по оружию. С того дня она чаще улыбалась и в целом стала более жизнерадостной.

Однако при виде сложных приёмов и фигур, выполняемых мечами, девушка низменно мрачнела, во взгляде возникала такая тоска, что хоть волком вой.