Кира Измайлова - Тайная жизнь Санни С. [СИ]

— Конечно… — ответила я. — Конечно, как скажешь.

— Всё, пора. Не поминай лихом, — тихо сказал он и исчез, как всегда, а я отправилась к машине.

Полпути я держала лицо, но потом, видно, что-то прорвалось, потому что Лин беспокойно спросила:

— Мам, что случилось?

— Ничего.

— Ма-ам? Не ври, я же вижу, что ты какая-то не такая! С папой поругались?

— Нет.

— А если взаправду?

«Она же все равно узнает», — подумала я и сказала:

— Понимаешь… Папа, наверно, скоро от нас уйдет.

— Что?.. — Лин застыла на сиденье. — К-как это — уйдет? Он что, нашел какую-нибудь молоденькую и… Я ей сама глаза выцарапаю! Нет, я ее…

— Прекрати, — велела я, глядя на дорогу. — Нет никаких молоденьких. Просто… Он сказал, ему недолго осталось. Наверно, мы его уже не увидим.

— Но… Как это? Мам? Так же не бывает, мам! Он что, болен? Да нет, он вылечился бы запросто…

Я остановила машину на обочине и повернулась к дочери.

— Папа наш тот еще фрукт, — сказала я. — Он много лет шпионил за… главным злом. А с этого задания он может не вернуться. Оно слишком опасное.

— Мам? Мама, ты что?!

Он всегда смеялся, когда я аккуратно снимала очки, прежде чем что-то сделать, а это вошло у меня в привычку. Я и сейчас сперва положила их на приборную панель, а только потом расплакалась, уронив голову на руль. Никогда я не позволяла себе подобного при Лин, но сегодня…

Не знаю, сколько это продолжалось, но очнулась я от стука в стекло и увидела полицейскую форму.

— Мэм? — произнес патрульный. — Все в порядке?

— Да, спасибо.

— Вы остановились в неположенном месте.

— Правда? Ну, я оплачу штраф, — кивнула я. — Не заметила.

— Вам действительно не нужна помощь? — повторил он, присмотревшись. — Вы с ребенком, а…

— Нет, не нужна, — четко ответила Лин. — Обливиэйт!

— Всего доброго, мэм, удачной дороги, — произнес он после паузы и удалился.

— Ты… ты что творишь? И как?!

Лин показала мне палочку. Я уже видела ее когда-то. Это была палочка ее бабушки, но обычно муж не оставлял ее без присмотра…

— Мне ничего не будет, — серьезно сказала она. — Папа сказал, они следят только за палочками несовершеннолетних, а эта числится за взрослой волшебницей. А что бабушки уже нет, никто и не знает.

— Только, очень тебя прошу, в школе так не делай, — попросила я. — И вообще, отдай мне!

— Нет, — твердо произнесла она. — Не отдам. Если папа ушел, значит, защитить нас могу только я. А без палочки это очень тяжело. Обещаю, ма, я не буду баловаться в школе. Я и так могу залепить, мало не покажется, ты ж знаешь! И давай уже поедем, а то я на первый урок опоздала…

«Дочь своего отца», — невольно подумала я, заводя мотор. Лицом Лин удалась в меня, но нрав!..

А может, оно и к лучшему?

— Мам, — сказала вдруг Лин. — Ну ее, эту школу. Напишешь записку, и всё. Поедем домой.

— Почему?

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне всё о папе. Ты знаешь, точно.

Дочь смотрела на меня его глазами, черными и холодными, и, кажется, пыталась нащупать мои мысли, я знала это ощущение.

— Ты мне это прекрати, — велела я, отвернувшись.

Хотя что толку? Это сильному волшебнику не помеха, а Лин сильная, это и муж говорил (чудовищным корявым коуквортским матом, когда в очередной раз перечинивал то, что починила она после очередного выброса). Такие выходки — норма для малолетних волшебников, поэтому дом наш был укрыт от внимания любопытных соседей не только густыми деревьями, но и хитрыми заклятьями.

И палочкой он ее научил пользоваться очень рано. Когда я спросила — не он ли говорил, что до школы колдовать нельзя? — он ответил, мол, если ребенок до одиннадцати лет будет есть руками или одной только ложкой, то при виде ножа и вилки как минимум удивится. И чем раньше приучить правильно пользоваться предметом, который волшебник использует чуть ли не чаще той самой вилки, тем лучше. Ну а в правилах что угодно можно написать, за руль вон тоже нельзя до определенного возраста, а я разве не училась ездить на отцовской машине и не брала потом ее даже без спроса?

Спорить с ним было очень тяжело. Я и не пыталась, особенно если дело касалось магии — в этом я совсем ничего не понимала. Ну, кое-чего наслушалась за столько-то лет, но это было все равно, что читать научный труд по незнакомому предмету: отдельные слова понятны, общий принцип, если объяснят на пальцах, тоже можно уловить, но вникнуть в тонкости ты никогда не сможешь.

Да, в общем, до споров у нас и не доходило: к разумным доводам муж прислушивался, а неразумные отметала я сама.