Мика Ртуть - Ее высочество Аномалия [СИ]

— Верных слуг следует время от времени поощрять. Тем более вашему высочеству будет приятно видеть рядом родную сестру.

«Которая замужем не за принцем, а всего лишь за герцогом-бастардом и всю жизнь будет отчаянно завидовать», — не добавила Саламандра вслух, но это подразумевалось.

— Мой светлый принц добр и милостив, — с некоторой задержкой одобрила план Шуалейда, но тут же нахмурилась. — О чем его высочество так долго беседует с моей сестрой?

— Разумеется, о вашей свадьбе, — сладко-сладко улыбнулась Саламандра. — Ваше высочество будет самой прекрасной невестой империи!

На эту беспардонную лесть Шу очаровательно порозовела, похлопала ресницами и «в смущении» вынула из прически одну из солнечных ромашек и вдохнула ее горьковато-сладкий аромат. Он несколько помогал справиться с тошнотой от собственного притворства и лицемерия Саламандры. Шу не была уверена, что Саламандра до конца поверила в «овечку», но не отступать же от выбранной тактики. Хоть и противно.

Дальше оказалось еще противнее. Отведя Шуалейду в сторонку, к стоящим у стен диванчикам, Саламандра всучила ей бокал лимонада (который Шу так и держала в руках, не решаясь пить — мало ли какую дрянь ей туда подмешали). И принялась, мило улыбаясь очарованной дурочке, выяснять, что Шу знает о Линзе и что вообще она поняла в случившемся. Шу с глубокомысленным видом поделилась дикими предположениями о природе аномалии, сославшись на капитана Герашана и дру Бродерика. В целом так, чтобы стало понятно: наставники не зря считают ее весьма недалекой особой. Саламандра кивала с таким же глубокомысленным видом, задавала наводящие вопросы и наконец добилась откровенного признания.

— Я не представляю, что мне делать. Мне страшно! Но ведь его высочество мне поможет, правда же? Он такой умный! Вот шер Бастерхази тоже умный, он обещал научить меня и даже принес книгу! — Слово «книга» Шу произнесла с благоговейным ужасом и тут же пожаловалась: — Но там столько непонятных слов, что у меня кружится голова. К тому же, я не уверена… он же темный!

На информацию о конкуренте Саламандра тут же сделала охотничью стойку, прикрытую милой улыбкой и заботой о благополучии Шуалейды. Исключительно из этой заботы она выложила Шуалейде несколько фактов из биографии Бастерхази, один другого отвратительнее. И самым отвратительным было то, что она ни разу не солгала.

Шу хотела бы пропустить все это мимо ушей, и ей даже поначалу удавалось. По крайней мере, пока Саламандра рассказывала, как Бастерхази приторговывал запрещенными зельями и амулетами, как обманывал бездарных шеров и манипулировал светлыми адептами Магадемии. Шу продержалась, пока речь не зашла о пятерых старших учениках Паука — их Бастерхази своими руками убил, одного за другим, но сумел вывернуться и остаться безнаказанным.

— Зачем — я не понимаю, — поморщилась Шуалейда и, «случайно» уронив бокал с лимонадом, призвала стакан с простой водой. Из собственной комнаты.

— Темные любят боль, убийства и прочие мерзости, — ответила Саламандра, но тут же поправилась, вспомнив, что Шу хоть и дура дурой, но все же менталистка и чувствует любую ложь. — Это была месть.

— Месть за что?

— О, поверьте, вашему высочеству не нужно этого знать. В паучьей банке такие нравы… — Саламандра скривилась. — Об этом даже думать противно.

— Бедняжка Бастерхази, — вздохнула Шу, подло ломая игру Саламандре.

— Бедняжкой он был полвека тому назад, и то, дорогая моя, лишь с виду. Этой темной твари досталось по заслугам!

— Но ведь он был совсем юным! Скольких лет от роду его отдали Пауку, пятнадцати, младше меня сейчас?.. — Шу подпустила в голос слезу и часто заморгала, хотя на самом деле ей отчаянно хотелось выплеснуть на Саламандру кувшин лимонада и потребовать, чтобы она заткнулась. От рассказанных ею гадостей Шу тошнило.

— Даже не вздумайте сравнивать, ваше высочество. Вы не темная и никогда темной не были. А этот… он заслужил все, что с ним произошло. Двуединые справедливы.

Шу благочестиво осенила себя малым окружьем и вопросительно уставилась на Саламандру: рассказывай же, рассказывай! Свежие сплетни о темном шере, что может быть интереснее юной дурынде! И плевать, что тошнит все сильнее. Она справится и никак не выдаст, что видит манипуляцию Саламандры насквозь.

— Понимаете ли, Темнейший никогда не берет в обучение девушек, только юношей, и выпускает их из своего дома крайне редко. А у мужчин же потребности…