Виталий Останин - Вендетта [СИ]

Кавальеро порывисто вскочил и вновь принялся мерить комнату шагами. Бросил взгляд на сломанный палаш, валявшийся на полу, и двинул его носком сапога в угол комнаты. Уселся на табурет, налил себе теплого чая и выпил полкружки залпом. Напиток был с травами, опять Венедикто творил на кухне что хотел.

— Мы оба понимаем, Гвидо что здесь что-то не так. Очень сильно не так. Опытных агентов твоего уровня не отправляют в отставку подобным образом! Понятно, что это красные шарфы, эти проклятые фанатики-ториане!.. Вошли в силу, да, Гвидо? Да! Ты предупреждал, но кто будет слушать полевого агента, который в метрополии появляется хорошо, если раз в год? И теперь они просто избавляются от нас. Вышвыривают в отставку всю старую гвардию. Одного за другим.

Кавальеро замолчал в задумчивости и отставил чай. Вновь подточив перо, забыв что уже делал это, он сел писать. Старым друзьям. Тем, кто был отправлен в отставку в течение последней недели и, как он предполагал, должны были оставаться в Санторуме.

— Если твоя догадка, Гвидо, подтвердится, надо бежать. И не мешкая! — бормотал он, запечатывая письма своим родовым перстнем.

— Венедикто!

Ответы сеньор ди Одетарэ рассчитывал получить не позднее, чем через три-четыре часа. Вся пятерка бывших сослуживцев, у которых он вдруг решил справиться о здоровье и прочих мелочах, жила в районе магистралии Святого Румалы. Весьма приличном квартале города, где когда-то обитал и он.

— В дорогих апартаментах, — зло посмотрел кавальеро на обшарпанные стены комнаты, изрубленный за полгода тренировок столб, узкую тахту, устланную накидкой из волчьих шкур…

Слуга принес скромный ужин. Холодная рыба в кислом маринаде, фрукты, орехи, краюха черного хлеба. Бутыль вина. Кавальеро наполнил было стоявший на подоконнике кубок, но, подумав, вылил половину обратно и разбавил водой из кувшина.

— Что тебе больше всего сейчас нужно, Гвидо, так это трезвый рассудок, — с этими словами кавальеро уселся есть.

Он вечерял не спеша, предполагая, что в сложившихся обстоятельствах любая трапеза может стать последней. Разбавленного вина не допил даже кубка и попросил слугу принести еще горячего чая.

Отставному агенту было над чем поломать голову. В последние недели красные шарфы, религиозно-политическая партия, во главе с нынешним доминатором Массио Торквине, проявила себя во всей красе. Армейские офицеры отправлялись в отставку десятками. На их место приходили верные новому лидеру молодые щёголи. Первый министр Бартоломео Гейлькранце три дня назад пропал из виду.

— Может статься, Гвидо, старик уже за решеткой. С Торквине станется, он кинет в каменный мешок и такую развалину…

Самым паршивым было то, что ториане поперли старую гвардию и из разведки. Массово, будто у красных шарфов внезапно оказалось большое количество собственных подготовленных агентов. И своя развернутая сеть информаторов по всем провинциям бывшей империи.

— Может статься, что так оно и есть, Гвидо. Ежели ты о чем-то не знаешь, не значит, что того не существует.

Чтобы избавиться от тревог ожидания, кавальеро привел в порядок пистоли, походные сумки и спаду. Затем вновь тренировался, теперь уже с тяжелым эстоком, до тех пор, пока солнце в маленькие оконцы не начало светить теплым оранжевым светом, предупреждая о скором закате.

Тогда кавальеро отставил тренировку, наспех умылся и отправился в ближайшую часовню. Он молился Единому истово, что бывало с ним не часто, но мысли в порядок так и не привёл. Вполголоса проклиная рыжую бестию, проклятущую Евгению Торэ, Святую Великомученницу чертовых ториан, кавальеро пошел домой.

Краем глаза, поворачивая на улицу Молчальников, он усмотрел за собой слежку. Пара ребят, не из разведки, возможно простых наемников. Вели его не слишком опытно, лишь раз проколовшись, но упорно.

В холодном поту кавальеро запер за собой дверь дома и потребовал у слуги отчета по письмам.

Пришел только один ответ. Лука ди ла Роа отвечал, что, пребывая в скуке после отставки, занимается пустяковыми делами, обустраивает домашнее хозяйство, а со здоровьем у него всё в полном порядке.

— У человека, который медленно умирает от димаутрианской горячки всё в порядке со здоровьем? Гвидо, ты был прав! – ответов от других товарищей кавальеро уже не ждал. Их не будет.

Возможно, они еще живы. Возможно, не ответили, перестраховывались. Из них из всех Лука был, пожалуй, самым отчаянным. Он осмелился ответить, подтвердить подозрения ди Одетарэ. Судя по всему, Лука серьезно опасался за свою жизнь. Возможно, все кроме Луки, уже перебиты или схвачены.