Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

Леди Роуз не стала ждать, пока он начнёт:

— Ты кажешься очень изменившимся с тех пор, как я видела тебя в последний раз, — высказала она своё мнение. — Ты повзрослел.

Большую часть его жизни Роуз была ему второй матерью, или, быть может, близкой тёткой. Было странно слышать от неё такие слова.

— Не думаю, что это — взросление, — ответил он. — Скорее это как ноша, лёгшая на мои плечи. У меня складывается такое ощущение, будто без Папы я здесь — единственный, кто эту ношу может нести.

Она ухмыльнулась:

— Ноша — отличное описание взрослости. — Подняв свою чашку, она втянула в себя её запах, и осознала, что уже выпила всё до конца. С видимым разочарованием поставив чашку обратно на стол, она добавила: — Итак, о чём ты хотел меня спросить?

— Мне нужна твоя помощь, — откровенно сказал Мэттью. — Как тебе уже недавно говорили, я теперь могу видеть ветви будущего, но я не упомянул о том, что в данный момент его нет.

Она подняла бровь:

— Вообще нет будущего, совсем?

— Почти, — кивнул он. — Есть какие-то мутные пути, которые выходят из этого момента. Думаю, что они станут яснее, когда мы закончим разговор, если ты скажешь мне нужные вещи.

Роуз откинулась на спинку стула:

— Это предполагает, что я пока что не сказала тебе правду.

— Или что опустила что-то важное, — предложил Мэтт. — Или что ты не сказала мне нужную ложь. — Когда она вопросительно посмотрела на него, он продолжил: — Я не могу предполагать, что мне нужно услышать правду. Всё, что я знаю — это то, что ты знаешь что-то мне неизвестное, и либо эта правда, либо какая-то переиначенная тобой её версия, откроет путь вперёд.

Её губы сжались в кислом выражении:

— Это как-то мало полезно. Ты даже не знаешь, что тебе нужно услышать — правду или вымысел.

— Но ты всё же о чём-то умолчала, верно? — надавил он. — О чём-то важном.

— Да, — признала Роуз, — но я не знаю, является ли это правдой. — Мэттью с интересом подался вперёд, так что она продолжила: — Мы с твоим отцом встретились со Старейшиной Иллэниэлов, каким-то хранителем врат, по имени Кион. Мордэкай с ним сразился, и забрал его силу — но не убил. Потом с ним что-то случилось, и он оставил меня там. Именно Кион отправил меня обратно на эту сторону, но лишь после того, как выдал мне жуткие предсказания.

— И что он сказал?

— Что бы он ни делал, Мордэкай будет становиться всё могущественнее и могущественнее. Любое его действие заставляет его силу увеличиваться, пока она наконец не захлестнёт его, после чего он уничтожит мир. Кион вроде бы полагал, что этот исход неминуем, и что мы можем лишь сидеть, и ждать конца света, — объяснила она.

В его взгляде зажглось понимание:

— Так вот, почему он всё это время прятался. Он пытался ничего не делать.

Роуз печально улыбнулась:

— Вероятно. Похоже, он знает, что с ним происходит.

— А Старейшина знал какое-то решение? — спросил Мэттью.

Она пожевала губу, что было совершенно не в характере Роуз Торнбер:

— Кион сказал, что если бы он забрал силу твоего отца, то уничтожил бы себя после выполнения своей задачи. Не думаю, что для Морта это возможно.

Мэттью думал об этом с минуту, затем ответил:

— Когда я встретился с ним рядом с Ланкастером, его мощь была столь велика, что он не мог ко мне приблизится. Когда он встретился с Мойрой, она сказала, что её обжигало уже на расстоянии половины квартала от него. Вероятно, всё зашло уже слишком далеко, чтобы что-то могло его уничтожить.

Роуз моргнула, и из одного из её глаз выкатилась непрошеная слезинка:

— Он — твой отец. Ты бы смог его убить? Даже будь это возможным, ты бы сумел совершить такое?

Сердце сжалось в его груди, но затем он задал Роуз встречный вопрос:

— У тебя дочь. Если бы это спасло её жизнь, ты смогла бы такое сотворить?

Её лицо исказилось болью:

— Это лишь гипотеза. Нет никакого способа это сделать.

Мэттью не отступал:

— А если я способ найду — ты сможешь?

Встревоженная и, возможно, разозлённая, Роуз встала из-за стола, отвернувшись, но перед этим он увидел её наполнившиеся новыми слезами глаза.

— Да, — ответила она. — Если сомневаешься во мне, просто спроси Чада Грэйсона. — После чего покинула комнату.

Мэтт глядел в свою пустую чашку, затерявшись в тёмных думах. Она дала ему нужный ответ. «Если Роуз может, значит и я могу», — подумал он про себя. Может, это и уничтожит его изнутри — но, впрочем, его уже разрывало от вины за случившееся с Мойрой. Это будет лишь очередное полено в костёр его сожалений.