Майкл Мэннинг - Окончанельное искупление

Я начал пробираться прочь из этого округа, не спуская своего магического взора с Мёртл. Я должен был убедиться, что она доберётся до дома в целости и сохранности. Я шёл медленно, в соответствии с моей маскировкой, и сумел покинуть портовый квартал, будучи остановленным лишь единожды. Стражник задал несколько простых вопросов, прежде чем позволить мне продолжить путь.

Однако мой внутренний взор оставался направлен на заблудшую женщину, которая теперь отдыхала в маленькой квартире. Она устало доковыляла туда после того, как очнулась там, где я её оставил. Я сделал себе мысленную заметку о том, где она жила, хотя не мог сказать, зачем мне это было нужно.

Успокоив себя тем, что с женщиной всё будет в порядке, я обратил свои мысли обратно к своей семье, и к мыслям о прошлом. То были болезненные воспоминания, в основном из-за того, что они представляли собой то, чего я лишился. Моим единственным утешением было то, что они были в безопасности. По крайней мере, я их защитил, и удалил очередную угрозу. Тиллмэйриас наконец упокоился навсегда, а шиггрэс, хоть и оставались опасными, но были под моим контролем… наверное.

Пока я не проверял эту мысль, но я был уже уверен, что смогу найти их через связи между ними и заклинательным плетением, которое теперь поддерживало моё существование. Такие связи могли позволить мне управлять ими, или найти им ещё какое-то применение. Существовала даже возможность того, что я смогу уничтожить их, даже не утруждая себя их поисками. По крайней мере, если бы я нашёл способ оборвать свою собственную проклятую жизнь, и развеять заклинательное плетение, что меня связывало, то они также должны исчезнуть.

Однако прежде чем делать что-нибудь радикальное, я собирался сперва проверить эти теории, и в данный момент я не был до конца уверен в том, что я всё ещё хотел сбежать от мира. Пережитое с Мёртл, дало мне то, чем я мог насладиться — луч надежды. Быть может, всё не обязательно должно быть таким тёмным и тусклым, как я воображал.

«Что если я буду брать понемногу у большого количества разных людей?»

Если бы мне нужна была только сила, то растений и животных было достаточно, хотя люди, похоже, были гораздо более богатым источником. Что меня волновало, так это потеря мной человечности. Интенсивность моих эмоций уже слегка притупилась, и я предположил, что они продолжат угасать. Сколько пройдёт времени, прежде чем я снова стану тусклым и безжизненным? Когда я вернусь в это состояние, смогу ли я полностью доверять себе следовать пожеланиям моего более человечного «я»? Что если бы я убил кого-то, пытаясь перезарядить свою человечность?

«Быть может, Пенни мне поможет», — внезапно подумал я. С этой мыслью явился поток чувств, а также непрошеная фантазия… поцеловать её. То, что я пережил с Мёртл, было неожиданным и ошеломляющим. Что если бы я смог себя контролировать? Эта мысль принесла с собой мощное желание, ужасную тягу. Я знал, что случится потом. Мои эмоции захлестнут мой разум. Моя тяга к жене, больше чего бы то ни было, сольётся и исказиться моей нуждой в человеческом эйсаре. «Прикоснись к ней — и остановиться уже будет нельзя».

Я в фрустрации сжал челюсти. Ради её безопасности, и безопасности моих детей, мне придётся держаться от них всех подальше. «Покуда я существую… покуда существуют шиггрэс, они никогда не будут в безопасности». Конец мог быть лишь один, и счастливым он не будет, по крайней мере — для меня. Единственной хорошей новостью было то, что мои друзья и семья уже считали меня мёртвым, поэтому моя кончина хотя бы не вызовет у них никаких дополнительных эмоциональных травм.

Однако у меня на пути было несколько препятствий. Самым первым из них был сам Мал'горос, тёмный бог, с которым надо было разобраться, прежде чем я смогу позволить себе упокоиться. Нужно было также найти какое-то перманентное решение для Миллисэнт и Дорона — иначе я оставлю своих друзей и семью беззащитными против них.

«Они были созданы, чтобы служить человечеству, а не угрожать ему», — подумал я про себя. Когда я проследовал от этого наблюдения к его источнику, на поверхность начали всплывать воспоминания. Более не связанный страхом прошлого, я искать информацию, которая, как я знал, должна была крыться внутри. Тиллмэйриас сказал, что его народ создал их богов, но то было лишь началом. «Мы последовали их примеру, и создали своих собственных — но когда?».

Этот вопрос вызвал у меня в сознании образ, женское лицо, которое я узнал — Мойра Сэнтир. Я никогда не видел её человеческого лица при её жизни, но его видел один из моих предков. «Она была прекрасна», — заметил я, мысленно сравнивая её с моей дочерью. Сходство было неоспоримым. «Богов нельзя было создать без особого дара её рода».