Майкл Мэннинг - Окончанельное искупление

— А ты — из тихих, голубчик. Женатость здесь мало что значит, — сказала она мне, подаваясь ближе, и игриво кладя ладонь мне на грудь. — Почему бы тебе не позволить мне взять тебя домой, и согреть тебя? По-моему, тебе холодно, — говорила она, склоняя голову набок, и глядя на меня полуприкрытыми глазами.

Её действия призваны были меня соблазнить, в этом я не сомневался, но, конечно же, никакого видимого эффекта они не оказали. Я крепко сосредоточил свою волю — убеждаясь, что мой щит не позволит мне невольно вытянуть её жизненную силу, если она вдруг мимолётно коснётся моей кожи.

— Я не одинок, — прямо ответил я. — Тебе не следует меня трогать.

Мои слова заставили её приостановиться на секунду, и посмотреть мне в глаза:

— Я уже видела такие глаза прежде, голубчик, хотя они не были такими печальными, как твои. Все одиноки, голубчик. Почему же не позволить Сладкой Мёртл на время унять твою боль? — сказала она, подняв ладонь к моей щеке. — Такой холодный, — заметила она, — позволь мне согреть тебя. Мужчина вроде тебя же наверняка может позволить себе посидеть у моего огонька?

Я забыл о своей одежде. Какими бы оборванными и грязными мои вещи ни были, они в некотором роде намекали на моё прежнее богатство. Они были сделаны из слишком хорошего материала, и образцово подогнаны, хоть и не являлись парадной одеждой.

— Пожалуйста… — начал я, намереваясь закончить на «оставь меня в покое», но закончить у меня не получилось. Встав на цыпочки, Мёртл прижала свои губы к моим.

Мой щит защитил её на долю секунды, пока её язык не метнулся вперёд, проскользнув между моими губами, после чего случилось нечто поразительное. В меня полился такой эйсар, какого я никогда прежде не испытывал, наполняя меня теплом — мир будто засветился ярче вокруг меня. Тело Мёртл дёрнулось на секунду, когда её жизнь начала течь в меня, и её руки поднялись, чтобы толкнуть меня в грудь, как инстинктивная реакция в попытке спасти себя от зияющей пустоты внутри меня. Однако мои руки уже оплели её, и я удерживал её затылок своей правой ладонью.

По мне потекла восторженная волна эмоций, окрашивая окружающий мир в яркие цвета, смывая прочь существовавшую там прежде пустую серь. Страсть, эмоция, которой я не чувствовал с момента своего пробуждения, поднялась во мне, и, что невероятно, я ощутил, как забилось моё сердце. Мой собственный язык пришёл в движение, когда я продолжил поцелуй, начатый Мёртл. Та стала оседать в моих объятьях, но мне было мало, поэтому я поддержал её, медленно опуская на землю.

Я хотел взять всё.

Вкус её губ, мягкость её плоти, они пробудили те части меня, которые я считал навсегда потерянными. В наслаждении этого мига, я подумал о том, чтобы раздеть её, дабы я мог исследовать тайны её тела. Я не чувствовал радости от такой близости с тех пор, как…

… Пенни.

Я внезапно отпустил её, позволив ей без чувств осесть на холодные камни мостовой. Моё лицо исказилось от боли, когда на меня обрушилась громадность того, что я потерял. Я втягивал в себя воздух короткими всхлипами, силясь удержать поток горя, грозивший меня захлестнуть. Как же я это забыл? «Я всё потерял».

Я так и сидел, поражённый невыносимой печалью, некоторое неопределённое время, прежде чем, в конце концов, вспомнил о лежащей рядом со мной женщине. Поначалу я испугался, что она мертва, но мои чувства быстро избавили меня от этого опасения. Её грудь двигалась при её дыхании, её сердце всё ещё билось, и я чувствовал мерцание эйсара внутри неё. Она поправится.

Глядя на её лицо, я увидел её в новом свете. Если прежде она казалась неважной, то теперь я чувствовал настойчивость её сердцебиения, драгоценную борьбу за жизнь, которая продолжалась всё то время, пока я смотрел, как её дело работает, чтобы восстановиться после нашего вытягивающего жизнь поцелуя. «Я чуть не убил её», — с раскаянием подумал я. «Моё существование теперь может нести лишь смерть — ничего хорошего из этого не выйдет». Тут в моём разуме непрошеными всплыли образы моих детей, обрушив на меня очередной вал печали, когда я вспомнил их улыбки, их любовь, и их доверие.

— Моё касание их убьёт, — сказал я вслух, будто обращаясь к лежавшей передо мной бессознательной Мёртл.

— Что здесь происходит?!

Донёсшийся у меня из-за спины голос был громким и мужским. Прежде чем я встал, чтобы повернуться к нему, мои чувства определили, что говоривший был членом городской стражи, одним из людей Лорда Хайтауэра.