Мария Гуцол - Три вороньих королевы [СИ]

— Джил, — тихо позвал Дилан

Темнота вокруг как будто немного поредела. Теперь девушка отчетливо видела, кто-то сидел, нахохлившись по-птичьи, на каменном выступе неподалеку, там где ручей делал петлю, огибая упрямую породу. Она медленно поднялась на ноги.

Дилан соскочил с камня и пошел прочь, даже не оглянувшись. Стены ущелья нависали над его подростковой, нескладной фигурой. Джил побежала следом, уже нутром понимая, что ее сны сбудутся, и брата ей не догнать.

Чем быстрее она пыталась бежать, тем быстрее шел Дилан. Ему, слепому, как будто совсем не составляло труда обогнать сестру. Джил представила себе, что будет, если там, впереди его ждет трещина между камней, провал, обрыв или какая-то другая ловушка, и заорала от ужаса:

— Дилан!

Он обернулся. Сверкнули белесые бельма глаз. И Джил поняла. Сейчас из темноты опять выйдет женщина в черном, возьмет за руку ее брата и уведет прочь. Так уже было, она помнила. Но никак не могла вспомнить, когда и где.

Она запнулась и упала. Попыталась опереться на руки и встать, но руки предательски дрожали. Ладони горели от боли, и боль эта была такой настоящей, что не оставляла никаких сомнений — все это наяву.

Кое-как Джил встала. Она была одна в ущелье. Ей показалось — она сидит, замерзшая, кутается в плащ, над головой нависает скала. Девушка мотнула головой, отгоняя морок.

Она должна отыскать Дилана. Джил оглянулась по сторонам. В обе стороны тянулось ущелье, совсем незнакомое. Камни громоздились друг на друге так, что одного неловкого движения хватило бы, чтобы они обрушились вниз. Дыхание срывалось с губ облачками пара.

— Дилан! — негромко позвала Джил. Она была уверена — брат где-то рядом. Где-то здесь, и она обязательно отыщет его.

Осторожно она пошла вперед, пробираясь между острых камней. Босые ноги почти сразу же покрылись ссадинами и царапинами. А еще они ужасно мерзли. От земли тянуло стылым холодом, и чем дальше, тем сильнее Джил чувствовала его. Заболело колено. Где-то она его ушибла, давно, но где?

Женщина в накидке из вороньих перьев вела Дилана прочь. Он держался за ее руку, и внезапно показался Джил гораздо младше его тринадцати.

Она резко остановилась. И с ужасом поняла, что не помнит, сколько лет брату. Они ведь совсем недавно праздновали его день рождения, был торт-звездолет с вафельными пушками, но сколько лет исполнилось тогда Дилану?

Ветер ударил Джил в лицо, хлестнул по лицу пылью. Она заслонилась рукой, а когда убрала ее, увидела, что Дилан остановился и смотрит на нее страшными слепыми глазами. Этот взгляд требовал, чтобы Джил шла за ним. А лучше — бежала, пока не упадет и не свернет шею.

Безжалостно мерзли ноги. Когда-то у нее были чудесные теплые сапожки и, кажется, даже плащ. Она легла спать, завернувшись в него, в ущелье Меч Княгини.

— Джил! — требовательно позвал Дилан.

Он стоял один на противоположном берегу ручья. Воронья ведьма куда-то делась. Джил бросилась к нему, спотыкаясь на острых камнях. Опять упала, поднялась на четвереньки. И увидела отражение в ручье.

Та, вторая Джил беспокойно спала. У нее были сапожки, и плащ, и котомка, а на поясе, едва видимый из-под плаща, висел нож. Что-то важное было связано с этим ножом. Джил попыталась вспомнить, откуда он вообще взялся. Кто-то дал его ей вместе с сапогами и теплым плащом, которые она потеряла. Зачем? Джил не знала. Вернее, знала, но та, другая, спящая, скрытая за мутными темными струями ручья.

— Джил! — снова окликнул ее Дилан.

Меньше всего ей хотелось снова столкнуться с ним взглядом. Осторожно она поднялась с земли. Увидела, как течет по ладони струйка крови.

— Пойдем со мной, — проговорил Дилан.

Он стоял на другом берегу и, кажется, больше не собирался никуда уходить. И нужно было только перебраться через мутный ручей, через вторую Джил, ворочающуюся во сне, оставить отражение за спиной.

Так делать нельзя. Мысль эта появилась неожиданно и была такой острой, что Джил так и замерла в полушаге от воды. Во рту стало горько. Это тоже что-то значило, но она не помнила, что.

Дилан смотрел на нее, страшные бельма вместо глаз. Девушка точно знала — сейчас он не дождется ее, развернется и уйдет прочь, куда-то за ручей, и там ей не догнать брата никогда. Но переходить ручей, разбить босыми ногами отражение странного двойника казалось ничуть не лучше. Джил в отчаянии стиснула кулаки.

Нож. Кровь. Горечь. Все это имело какой-то смысл. Что-то нужно было сделать. Она знала, не помнила, что.