Дженис Харди - Преобразователь

Она потерла один из двух браслетов, что всегда носила.

— Ниа, будь осторожна. Просто так людей не преследуют.

— Знаю, но я должна найти его.

— Нет. Ты должна сделать так, чтобы он не нашел тебя, — она обхватила себя руками и скользнула взглядом по улице. — Ты не знаешь, чего он хочет.

— Он хочет Целителей.

— Тогда зачем ему ты?

Я прикусила язык. Я раскрыла, что я Забиратель, но Айлин не поняла, что означала моя оговорка.

— Из-за Тали, — сказала я. — Он знал, что у меня был к ней доступ. Он видел меня с Целителями.

— Но он мог взять любого Целителя из Лиги. Не было причины…

— Айлин, я не знаю! — сказала я грубее, чем стоило. Я глубоко вдохнула. — Я знаю лишь, что есть шанс узнать от него, где Тали. Он должен рассказать. Я его заставлю.

— Если он ищейка, ты его не заставишь.

Но я могла. Я закрыла рот, пока ничего не выдала.

— Мне нужно найти ее, Айлин.

Она покрутила прядь волос, подняла голову, хмурясь и сжимая губы.

— Уверена, что ее не вызвали исцелять?

— Энзи бы так и сказали.

— Нет, если они не хотят, чтобы кто-то знал. Может, ей нужно исцелить кого-то важного или это тайна, как генерал-губернатора.

— У него есть свои целители. И пропали ведь другие ученики?

Может, ей не сказали. Может, это все тайна.

— Три «может» уже не похожи на правду.

Она положила ладони мне на плечи.

— Не паникуй, я поспрашиваю и посмотрю, что смогу узнать. Может, ты зря волнуешься.

— Четвертое.

— Хватит. Это бессмысленно, мы что-то упускаем. Я знаю стража Лиги. Может, он что-то знает, — она погрозила пальцем раньше, чем я сказала «пятое». — Он пропустит меня, и я поспрашиваю.

— Ты не потеряешь от этого работу? — мне было найти работу сложно, а Айлин — еще сложнее. Люди не уважали гевегцев, работающих на басэери, еще и когда владелец дом представлений — брат генерал-губернатора. Айлин притворялась, что ей все равно, но я видела боль в ее глазах, когда люди обзывали ее. Может, было бы не так плохо, если бы она работала внутри, где ее видели бы только басэери. Но Айлин настаивала, что снаружи ей безопаснее.

— Я буду в порядке. Скоро перерыв на обед. Можно уйти раньше.

— Будь осторожна.

— Я буду в порядке, — она обняла меня, и я уловила аромат жасмина. — Это тебе нужно быть осторожной. Преследуют тебя вряд ли из хороших побуждений, так что прячься.

— Но мне нужно с ним поговорить.

— Не одна. Подожди меня, и мы поищем его вместе, — она обхватила мое лицо руками. Ладони дрожали на моих щеках. — Обещаешь, Ниа? Обещаешь, что спрячешься?

Я кивнула.

— Жди меня в храме у Бикон Волк. Там ты будешь в безопасности.

Я сомневалась, но у меня было время заметить там ищейку.

Никто не тронул меня по пути к храму. Я огляделась и скользнула внутрь. Шаги эхом отражались от мрамора, и мне приходилось идти на носочках. Низкий потолок нависал надо мной, заставляя выразить уважение Семи сестрам. Строители постарались, потому что когда коридор привел к залу под куполом, я не могла говорить громче шепота.

Я пересекла геометрический цветок, раскинувшийся посреди комнаты — шесть пересекающихся кругов с одним в центре. Рисунки блестели в свете, падающем из окон. Изогнутые деревянные скамейки двумя рядами вели к каждой из семи ниш, где стояли статуи Сестер с пустыми глазами.

Слева над головой держала парные мечи святая Мод, хотя она не защитила Гевег от герцога, когда мы нуждались в ней. Рядом с ней святая Вергиф держала корзинку с персиками в одной руке, а другую протягивала в просьбе. Жестоко, ведь голодали сейчас многие. Святая Эрлис смотрела смело, она никогда не врала, но это никого не радовало.

Правая сторона была не лучше. Святая Вертруа держала посох обеими руками, не давая никому пройти к ней. Такая стойкость. Многие проходили мимо нее, и она не двигала посохом, чтобы остановить их. Святая Геду терпеливо стояла в своей нише, не спеша никого спасать. Святая Мальва скромно улыбалась, смущенно отводя взгляд, будто ей было неловко из-за поклонения ей.

В центре была святая Сэя, руками она словно извинялась. Мать милосердия, бабуля «прости, но здесь все повернется так», та, что заставляла думать, что в этот раз все будет иначе.

Святые и грешники, это место было самым жутким в Гевеге. Пустые глаза смотрели и осуждали, хотя сами никак не помогали людям. Я не знала, что они видели во мне.

Я села возле святой Сэи между стариком, у которого из ушей выглядывали волосы, и стопкой промокших книг с молитвами. Стоило бы помолиться.