Джелли Дюран - Раб

— Я не могу есть черствые лепешки. Каждое утро во дворце мне подавали хлеб, размоченный в молоке, и тертые орехи, смешанные с медом.

— Здесь некому подавать. Ты не ребенок, чтобы пищу за тебя разжевывали. Ешь, нам предстоит долгий путь.

— Я никуда не поеду! — плаксиво заявила она. — У меня болит все тело, я не могу пошевелиться. Мне кажется, что я упала с крыши дворца на камни.

— Тебе это только кажется. Ты спала не на земле, а на ветвях. Ты будешь есть?

— Нет. Я не могу есть эти лепешки!

— Когда человек требует от пищи изысканности, то он не голоден. Когда человек голоден, он довольствуется тем, что есть.

Обиженная Илона отвернулась. Ксантив жевал лепешки, запивал водой из ручья; жизнь во дворце не лучшим образом отразилась на ней, думал он. Она избалована роскошью, и ей трудно будет привыкать к простой жизни. Поев, он аккуратно завернул оставшуюся провизию, убрал в седельную сумку. Привел отдохнувших коней.

— Поехали.

— Я никуда не поеду.

— Хорошо, — Ксантив говорил с наигранным равнодушием. — Оставайся здесь или пробуй вернуться домой. Только учти, что дорога кишит разбойниками, и защитить тебя от них будет некому — я поеду к морю. А разбойникам все равно, кого грабить и убивать, для них твоя царская кровь ничем не отличается от крови крестьянки.

Тяжело ему было разговаривать с ней таким тоном, но это было необходимо, иначе она привыкла бы капризничать. Илона метнула в него гневный взгляд, но промолчала. Ксантив помог ей сесть в седло; в молчании они тронулись в дальнейший путь.

Лошади бодро стучали копытами по каменистой дороге, в воздухе уже пахло морем. По расчетам Ксантива, им оставалось всего несколько часов пути, и они устроятся на ночлег задолго до заката.

— Ксантив, ты говорил, что был одним из двух сотников Энканоса, — нарушила его мысли Илона.

Ксантив кивнул.

— То есть, там было двести воинов. Это постоянно или было только тогда?

— Постоянно.

— Так это целая армия! Это целая армия непобедимых солдат. Зачем тебе обращаться к какому-то царю, если ты можешь возглавить армию Энканоса?

— Это невозможно по многим причинам. Во-первых, закон запрещает Энканосу вести завоевания. Во-вторых, я не хочу быть завоевателем и не буду им. Цари, вопреки твоим убеждениям, такие же несвободные люди, как и рабы. Власть — это иллюзия свободы, а на деле лишь оборотная сторона рабства. Хозяин и раб связаны одной веревкой, они принадлежат друг другу. Если есть хозяин, он не может обойтись без раба, если нет рабов, то нет и хозяев. А власть над себе подобными связана с обязанностями и ограничениями. Ты не можешь поступать так, как тебе хочется, ты постоянно учитываешь мнение других, и не всегда приятных тебе людей, ты считаешься с мнением своих граждан, которое выражается в приличиях и традициях, и, в конечном счете, ты зависишь от людей больше, чем они от тебя. Ведь кем ты будешь, если твои подданные все разом внезапно перестанут тебе подчиняться? Тебе придется заставлять их слушаться, а для этого тебе понадобится армия солдат и законников. Для армии нужны деньги, а где их взять? У твоих подданных, но у них мало денег и ты не можешь взять их все: если ты отнимешь все их средства, то они перемрут, и ты останешься без рабов и без денег, которые ты можешь с них получить. Тогда ты поступишь точно так же, как и другие цари: ты отправишь армию в набег. В случае удачи ты на деньги убитых жителей другой страны усмиряешь своих, а в случае поражения рабство ждет тебя. Но в любом случае ты ничего не получаешь для себя, кроме хлопот. Ты постоянно думаешь, как бы угодить всем, а если не всем, то какой группе людей — солдатам, жрецам, купцам или вельможам чтобы сохранить власть. Это порочный круг, Илона. И так мы жить не будем. Мы построим свой дом, мы будем жить в нем, потом вокруг нас начнут селиться другие люди, а мы будем основателями города.

— И тебя выберут его правителем.

Ксантив расхохотался.

— Да нет же, Илона! Я не хочу быть правителем, я хочу быть свободным человеком. Свобода — это равенство двух условий. Свободным может быть только тот, кем не помыкает никто и кто не имеет рабов сам.

— Нищий бродяга.

— Нет. Нищий — он тоже раб. Раб голода, жажды денег и власти. А у нас будет все, что нужно для жизни, но столько, чтобы это не тяготило нас. Мы всего добьемся сами и никому за это не будем кланяться.

— Ты украл у меня короны двух царств, чтобы сделать крестьянкой? — возмущенно крикнула Илона.

— Я спас тебя от двух корон. Пройдет немного времени, и ты это поймешь, — мягко сказал Ксантив. — Поверь, мы будем самыми счастливыми людьми, а для счастья совсем не нужны короны.