Сабин Дюран
Что упало, то пропало
Sabine Durrant
FINDERS, KEEPERS
© Sabine Durrant, 2020
© Перевод. М.В. Жукова, 2020
© Издание на русском языке AST Publishers, 2021
* * *
В основном философы спорят не о том, существует душевная болезнь или нет, а скорее, о том, как охарактеризовать суть этого понятия.
Кристиан Перринг, Стэнфордская философская энциклопедия
Вы становитесь независимой, если живете одна. Вы становитесь настоящей личностью.
Эдит Бувье Бил (Маленькая Эдди), «Серые сады»
Губки для посуды Scotch-Brite [1] Scotch-Brite — торговая марка и одноименный нетканый абразивный материал, напоминающий по фактуре неплотный войлок, считается универсальным абразивным материалом. — Здесь и далее примеч. пер.
, 10 штук в двойной упаковке, всего 20 штук.
Marticitude, сущ. — мужеубийство. Происходит от латинского maritus, означающего «муж», и — cide от caedere, что означает «резать, убивать».
Я встала рано, так что успела оттереть надпись до того, как она ее увидела. На этот раз использовали красную краску, а ее, как оказалось, убрать труднее, чем белую. Написанное — правда? Неважно. В любом случае хорошо, что у меня остались губки для посуды, потому что пришлось использовать целых четыре. Забор безобразный, так всегда говорил Том, — столбики, на которых он крепится, выцвели и прогнили, между досками появились щели, и часть букв оказалась написана не на досках, а на разросшемся плюще — где-то завитушка, а где-то и половина буквы. Закончив отмывать надпись, я сорвала все испорченные листики.
ТЫ ВИНОВННА
Мне это не нравится. Это нервирует. Это попахивает самосудом. Это мир, в котором все ждут, что обвиняемый в чем-то человек будет ходить с меткой на спине, и неважно, доказана его вина или нет. Словно общение с полицией, следствие, рассмотрение дела в суде и тюремный срок — это недостаточное наказание (и ведь обвиняют, когда еще неизвестно, как будет развиваться дело).
Конечно, я ей ничего не скажу. У нее и так хватает проблем. Она провела столько ночей в камере в отделении полиции в Уондсуэрте, и это было ужасно, а потом ее еще отправили на целую неделю в Бронзефилд [2] Бронзефилд — единственная частная женская тюрьма в Великобритании, крупнейшая женская тюрьма в Европе.
. Хватит с нее страданий и мучений. Еда там была ужасная, постоянно какие-то крики, а мылом, которое там выдали, она содрала кожу. Я пыталась ее навестить, добралась на электричке до Эшфорда, привезла очищающее молочко от Clarins, которое она любит, но меня к ней не пустили. Оказывается, нужно предъявлять какое-нибудь удостоверение личности с фотографией — паспорт или права, а у меня нет ни того, ни другого. И что делать таким людям, как я? Если она все-таки отправится обратно в тюрьму, мне придется что-то придумать. Но в любом случае здесь она только обустраивается. Последнее, что ей сейчас нужно, — это чтобы ее доставали.
Конечно, это намалевал какой-то безграмотный тип. ВиновнНа! Или — давайте ему посочувствуем — дислексик [3] Дислексия — нарушение способности к овладению навыком чтения и письма при сохранении общей способности к обучению, имеет нейрологическое происхождение.
. Но когда я, поставив рядом ведро с водой, присела на корточки, оказавшись спиной к улице, мне стало не по себе. Казалось, что на меня смотрели из каждой проезжавшей мимо машины. Меня накрыло чувство стыда, и еще, возможно, я чувствовала себя униженной, что естественно для любого человека, вынужденного убирать за другим. Это всегда неприятно, а тут еще такая надпись! И странным образом я почувствовала одиночество. Это был несчастный случай. Я повторяла это всем, кто спрашивал. Она невиновна. Суд присяжных сразу это поймет. Не понимаю, почему люди такие странные.
Я отнесла губки и ведро в кухню. Оказалось, что она уже спустилась вниз и стоит в коридоре. Она с недовольным видом спросила про завтрак. Обычно я приношу еду на подносе, как всегда носила маме, но сегодня утром у меня просто не было времени готовить, потому что я была занята забором. Я подтолкнула ее в направлении гостиной, а сама занялась завтраком. Она любит определенный тип мюсли, но они у нас заканчиваются (их можно купить только в большом супермаркете Sainsbury’s), поэтому я добавила в ее мюсли немного своей овсянки. Похоже, она не заметила. Ела без всякого выражения на лице, смотрела в окно на проезжавшие мимо машины и автобусы, на детей, идущих в школу. Казалось, она опять впала в забытье — словно приступ амнезии на события, связанные с прошлым. Врач сказал, что это из-за пережитого шока. Но тут я никогда до конца не уверена.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу