Ника Фрозен: Сказки Старого Фонаря

Его заявление было встречено гомерическим хохотом. Все знали о безрассудстве Витольда, и его шуточное желание отлично вписывалось в то представление о нем, которое сложилось у большинства горожан.

-Хорошо, – маг неожиданно посерьезнел, – твое жаление исполнится.

И в этот миг всем показалось, что по залу пролетел еле заметный холодок, но о нем тут же все забыли, потому что Лабберт закончил свое представление тем, что с неба на зрителей посыпался самый настоящий дождь из конфет, и довольные люди пригоршнями собирали их в карманы, а один пожилой господин набрал полную шляпу и потом угощал по дороге домой всех детей, что встречались ему по пути.

Шли дни, и все дальше в памяти Витольда отодвигался тот день, когда судьба свела его со странным магом. И спустя какое-то время, за забавами и учебой, он совершенно позабыл и о том представлении, и о диалоге, состоявшемся между Лаббертом и ним. И возможно, никогда бы и не вспомнил о нем, если бы не события, последовавшие далее.

***

Рождественский бал у господина губернатора – главное событие зимы. И в этом году городская молодежь с нетерпением ждала назначенной даты. И вот наконец день праздника настал. В обед к губернаторскому дому начали подъезжать кареты, и уже в четыре часа, с наступлением первых сумерек, из дома начали доноситься звуки музыки, а в окнах замелькали тени танцующих пар.

Витольд тоже был в числе приглашенных. Он протанцевал несколько танцев со знакомыми ему девушками и отошел к стене, чтобы подождать своих друзей.

-Наверное, запропали у куафера, – посмеивался он про себя.

В очередной раз взглянув на дверь, он заметил, как в бальную залу входит девушка. Ничего яркого в ней не было, напротив, для своего платья она выбрала серые тона, но этот цвет как нельзя лучше подчеркивал ее индивидуальность. Серо-жемчужное платье и черная шаль оттеняли фарфоровую кожу, черные, будто вороново крыло, волосы, уложенные в сложную прическу, обрамляли изящную головку на красивой точеной шейке. Глаза ее, серовато-голубые, цвета талой воды в апреле, смотрели всюду и никуда одновременно, а пальцы безжизненно держали тонкой работы веер из страусовых перьев. Необычным было то, что на поясе ее платья висел стилет в серебряной оправе, ножны его были изукрашены странными витыми узорами, завораживающими взор.

Сам не зная, отчего, Витольд как завороженный, не мог отвести глаз от того угла, в котором стояла девушка. Она заметила его взгляд и улыбнулась, улыбка вышла какой-то странной, перекошенной – одна половина лица незнакомки лучилась теплотой и мягкостью, а вторая на краткий миг показалась юноше оскалом. Наваждение схлынуло так же быстро, как и накатило, и снова он видел перед собой только то, что видел – девушку, которая была красива красотой не бриллианта, но жемчуга.

Через несколько минут, которые потребовались для того, чтобы обогнуть залу по периметру, дабы не мешать танцорам, Витольд уже стоял напротив незнакомки.

-Добрый вечер, – поздоровался он, – могу ли я составить вам компанию?

-Отчего же нет, – прозвучало в ответ, – ведь балы и существуют для того, чтобы проводить время в приятной компании.

Следующие несколько минут они непринужденно болтали, и Витольд выяснил, что Стербен только сегодня приехала проездом в их Город и решила задержаться ненадолго, потому что была не в силах отказать господину губернатору, пригласившему ее на бал.

Оркестр заиграл менуэт, и Витольд пригласил свою новую знакомую на танец. Она опустила глаза и еле слышно ответила отказом.

-Но почему?

-Быть может, чуть позже, – сказала Стербен.

Они проговорили еще какое-то время, и вдруг она попросила:

-Пригласите меня, пожалуйста, на вальс.

И словно по заказу, музыканты заиграли старинный красивый вальс.

Никогда еще Витольду не попадалась девушка, которая танцевала бы вальс с таким изяществом. Казалось, что ноги ее вовсе не касаются пола, будто они кружатся не по начищенному паркету в доме губернатора, а по льду, ровному и гладкому. Он в немом восхищении смотрел в ее глаза и ему казалось, что он тонет в них, как в глубоком омуте. Три тура вальса пролетели незаметно, и когда он повел свою партнершу на четвертый, Стербен насмешливо спросила его:

-Ну так что? Умеет ли костлявая танцевать вальсы?

Витольда будто обожгло, вмиг он вспомнил тот старый диалог с заезжим магом. Он попробовал отдернуть руку, но не смог – девушка крепко держала его ладонь.

Впрочем, девушкой то, что стояло в паре с молодым человеком, было назвать уже сложно.