Стивен Эриксон - Врата Смерти(пер. И.Иванова)

— Но мы же не можем запастись водой на все десять дней.

— Не беспокойся, девочка. В пустыне тоже есть вода. Бодэн знает, где ее искать… Сейчас ты спросишь, что мы будем делать на берегу. Конечно, сначала хорошо бы до него добраться. На берегу нас будет ожидать лодка. Мы поплывем на континент.

— Интересно, кого это так волнует судьба троих каторжников?

Геборий усмехнулся.

— У меня есть старый друг. Это его забота. Чрезмерная, учитывая его собственное положение. Но я не сетую.

— Пелла — его человек?

— Да. Бывают, знаешь ли, странные связи. Друзья чьих-то друзей или чьих-то отцов и дядьев. Кстати, Пелла подал тебе знак, но ты не разгадала смысл. Ему не оставалось иного, как явиться прямо ко мне.

— Я не помню никакого знака.

— Он произнес фразу, принадлежащую Келланведу и записанную тем, кто устроил наш побег. Имя нашего благодетеля — Дюкр.

— Где-то я это имя уже слышала.

— Дюкр — официальный историограф империи. Когда меня судили, он выступил в мою защиту. Потом он сделал все, чтобы попасть в Хиссар.

Геборий качал головой, словно до конца не верил в реальность случившегося.

— Спасать желчного старика, который не единожды ругал его труды, называя их напыщенной ложью… Если я доживу до встречи с Дюкром, то обязательно низко ему поклонюсь и попрошу прощения за все свои гнусности.

Со стороны охваченной пожарами Макушки донеслось странное, пугающее жужжание. Оно становилось все громче. Поверхность Утопки подернулась рябью, словно по озеру били мелкие градины.

— Что это? — спросила Фелисина, сжимаясь в комок.

Геборий прислушался.

— Только их еще не хватало! Это мухи-кровососки. Слетелись в Макушку попировать на трупах, но пожар не дал. А ну-ка, девочка, быстро обмазывайся глиной. Потом и меня обмажешь. Скорее! Каждая секунда дорога!

Фелисина лихорадочно выкапывала глину из-под красноватых стеблей и мазала шею, лицо, руки. Она подвигалась все ближе к кромке озера, пока не уселась в воду.

— Ползи сюда! — крикнула она Геборию. Он подполз ближе.

— Вода тебя не спасет! Кровососки умеют нырять. Выбирайся и хорошенько намажь себе ноги!

— Сначала я намажу тебя, — сказала Фелисина.

Но было слишком поздно. Их окутало жалящим облаком. Кровососки заполнили собой все пространство, изгнав из него даже воздух. Черные точки крошечными стрелами падали в воду. Ноги и бедра Фелисины мгновенно покрылись укусами. Фелисина едва сдерживалась, чтобы не кричать от пронзительной боли.

Геборий оттолкнул ее руки и почти распластался в глине.

— Намазывайся сама! Живее! — крикнул историк.

Этого он мог бы и не говорить: первый же укус отбил у Фелисины всякое желание помогать старику. Она выпрыгнула из воды, набрала полные пригоршни глины и стала намазывать себе ступни, лодыжки, колени и ляжки. Мухи ползали у нее по волосам. Фелисина измазала глиной всю голову. Проклятые мухи успели набиться ей в рот. Фелисина отчаянно плевалась, но жар от нескольких укусов уже разливался по деснам и языку. Обезумев, Фелисина сама начала давить мух зубами, словно ей было мало обжигающей горечи укусов и она хотела отведать горечи мушиных внутренностей. Кровососки роились везде, но страшнее всего было то, что они облепили глаза. Вопя от боли и ужаса, Фелисина отдирала с лица живые комки. Наконец она догадалась покрыть глаза глиной. Стало темно. Ей полегчало, однако, спасая глаза, она забыла про ушные раковины. Мухи, конечно же, обосновались и там. Фелисина запечатала себе уши. К темноте добавилась тишина.

Геборий крепко обхватил ее изуродованными руками и прижал к себе. Его голос доносился откуда-то издалека.

— Все в порядке, девочка. Все кончилось. Успокойся, Фелисина. Не надо кричать. Все кончилось. Слышишь?

Фелисина лежала в камышах, свернувшись калачиком. Острую боль сменила тупая. Все застыло: ноги, туловище, рот, глаза, уши. Не хотелось ни двигаться, ни говорить, ни думать.

— Рой улетает, — продолжал Геборий. — Они не выдержали благословения Фенира. Мы избавились от этих демонов. Протри глаза — и сама увидишь.

Фелисина не шевельнулась. Она ужасно устала. К тому же она боялась, что вместе с движением вернется боль.

— Хватит валяться! — прикрикнул на нее Геборий. — Ты, наверное, не знаешь, что боль от укусов — не самое страшное. Страшнее другое. Кусая тебя, эти мухи тут же откладывают в каждую ранку по яйцу. Личинкам нужна пища, и они начнут питаться твоим телом. Размягчать его особым ядом и пожирать. Ты слышишь меня, девочка? Нужно убить личинки раньше, чем они станут убивать тебя. У меня в поясной сумке есть снадобье, но наносить его тебе придется самой. Безрукий старик тут не помощник.