Влад Менбек - Чистилище для грешников

– Простите меня, ради Бога. У меня с языка сорвалось… Мне это так нужно, что я… Я сама не знаю, что наболтала.

– Зачем это вам? – полностью овладев собой поинтересовался Петр. Ему действительно хотелось знать, зачем этой женщине нужно было попасть в ведьмин круг. – И откуда такие сведения? – уже с неприязнью продолжил допрос Петр: – Кто разболтал?

– Никто ничего не говорил, – убито прошептала женщина. – Я сама догадалась. Да и слухи о подобном превращении давно бродят среди нас…

– Я вам не верю, – резко бросил Петр.

Женщина стрельнула в него изумрудом своих глаз и снова опустив их, стала уговаривать:

– Вам же это ничего не стоит. Почему мне нельзя, а другим можно? – она еще раз зыркнула на него, и каждый раз от этого взгляда у Петра все внутри сжималось, а сердце начинало заколачиваться.

– Какое вам дело до других? – грустно вздохнув, сказал Петр. – Здесь каждый сам за себя. И я не командую этим местом, – он еще раз вздохнул и спросил: – Когда?..

– Сейчас! – горячо прошептала женщина, обдав его сумасшедшим зеленым огнем. Но Петр уже мог бороться сам с собой.

– Хорошо, – согласился он, чувствуя, что его голос может сорваться и задрожать от волнения: – Пойдемте, – и он направился к выходу из подвала.

– Спаси и сохрани… – услышал он вслед приглушенный голос священника, выделив его в монотонной и довольно громкой речи Александра.

Женщина послушно шла следом, он это чувствовал спиной, ее пронзительный, завораживающий, змеиный взгляд. Выйдя на улицу, Петр решился и попросил:

– В глаза только не смотрите…

– Хорошо, – быстро согласилась женщина, семеня за ним следом, к «Жигулю», стоявшему в двух кварталах от подвала, у его дома, между гаражей.

Он привез ее до того места, откуда уже следовало топать пешком. Петру не пришлось вести женщину за руку, она легко вошла на поляну и направилась к освещенному кровавым кольцом пламени кругу. Петр лишь следовал за ней, как привязанный. Он не понял: то ли она сбросила одежду, прежде чем войти в круг, то ли ее одежда вспыхнув синим мертвящим пламенем, мигом сгорела. Но женщина осталась невредимой. Она медленно шла по суживающейся спирали, как когда-то демон, вдоль красных огней, все ближе и ближе подбираясь к центру.

И только сейчас Петр заметил потрясающую красоту ее движений, каждое из которых было отточенным и законченным, словно урок совершенства. И еще он вдруг заметил, что подобных фигур как у нее, ни разу не видел – такое могло приснится лишь во сне.

Объятая голубым пламенем от прекрасных пышных волос, от струящегося по слегка продолговатому лицу, которое было плохо различимо, кроме горящих зеленых глаз, на лебединый изгиб шеи и умопомрачительные формы груди, талии, бедер, пламя стекало со стройных икр в землю, не сжигая ее, а усиливая ощущение прекрасного видения.

Ее глаза звали Петра за собой и он сделал несколько шагов к огненному кольцу, но что-то остановило его и Петр резко сел, глубоко вонзив пальцы в землю, схватившись за корни высохшей мертвой травы. Все его существо рвалось к ней, но остатки холодного рассудка предостерегали от непоправимого поступка. Он дергался, но не двигался с места, натянутый как струна. Пот градом лил с головы на его шею и ручьем бежал по спине. Но он держался и держался, из последних сил.

Наконец ее движения, превосходившие по красоте любой виденный им танец женщины, стали замедляться и она ступила в центр. Голубое пламя вокруг нее уплотнилось и ярко вспыхнув, скрыло удивительное тело. Посреди круга завертелся огненный смерч, который обдал Петра не жаром, а ледяным холодом. С тонким звенящим гулом пламя взметнулось в небо и все исчезло, оставив лишь красные язычки вокруг кольца и выжженный в памяти образ настоящей женщины, с ее непередаваемыми движениями.

Петр сидел и сидел, не в силах оторваться от земли, боясь, что может шагнуть за ней следом. А она, словно отпечаток на сетчатке глаза от сильного света после темноты, стояла у него перед глазами.

Петр был ошарашен, подавлен, уничтожен! Такого он не ожидал.

Он не помнил сколько провел времени у кольца, наверное очень долго, потому что почувствовал приближение серого тумана, вводящего его в бессознательное состояние. И в этом было его спасение.

Проснувшись утром в своей кровати, Петр долго лежал с закрытыми глазами, отчетливо наблюдая за всеми движениями ведьмы, едва не околдовавшей его. Он любовался изгибами ее тела, каждым мимолетным движением руки или бедер.