Влад Менбек - Чистилище для грешников

Нет. Она была черноглазой. Петра это разочаровало. И он тут же заметил в женщине другие недостатки.

– Здравствуй Оленька! – Мария поцеловала подругу в щеку.

– Я рада тебя видеть, Машенька! – в тон ей ответила балерина, и критически осмотрела Петра. А Петр продолжал рассматривать ее. Девушки сбились в кучку и тихо шушукаясь, посматривали на них.

Ольга ощутила на себе оценивающий взгляд Петра и иронично улыбнулась:

– Что-то не так? – спросила она, в упор посмотрев в зрачки Петра.

– Лицо несколько более овальное, – неожиданно для себя начал говорить Петр: – Плечи чуть шире, грудь… Грудь почти… Талия побольше и ноги слегка короче, – и еще более неожиданно, чего он от себя не ожидал, Петр осторожно взял балерину за плечо и развернул ее: – А в остальном… Остальное очень близко к оригиналу, но немного крупные ладони.

Ольга не обиделась и не разозлилась. Запрокинув голову на спину она заразительно рассмеялась. Отдышавшись, наклонила голову к плечу и сказала:

– Вы перечислили почти все мои недостатки, которые нашел компьютер, – и без перехода спросила: – Кто вы?

За Петра ответила Мария:

– Он видел Диву.

– Легенду?! Во сне?! – удивилась Ольга.

Петр отрицательно покачал головой:

– Нет. Наяву.

Ольга высоко вскинула тонко выщипанные брови и серьезно посмотрела на Петра:

– Новенькая? С периферии?

– Нет! – теперь уже Мария возразила, вложив в свой голос азарт: – Настоящую.

– Нонсенс! – коротко отреагировала Ольга. – Это легенда! – и косо взглянув на Петра, поинтересовалась: – Где это было? Что она делала: просто шла или танцевала?

– Она просто шла, – вздохнул Петр. – Но это был самый настоящий танец.

Ольга на мгновение задумалась и резко сказала:

– Если вы видели легендарную Диву, значит не могли остаться в живых!

– А я застрял посередине: одной ногой здесь, другой – там, – грустно улыбнулся Петр. Мария молчала нахмурилась, уйдя в свои мысли.

– Можете показать хоть одно движение, которое вы запомнили? – ехидно поинтересовалась балерина.

Петр прищурился, припоминая видение и неожиданно сделал шаг и какой-то пасс руками.

– Ну-ка, ну-ка! – вдруг заволновалась Ольга: – Повторите пожалуйста.

Петр еще раз повторил шаг и движение руками, но уже без запинки, слитно. Балерина пристально взглянула на него, словно пытаясь прожечь своими черными глазами его зрачки и почти без труда, повторила то, что пытался изобразить Петр.

– Похоже? – настороженно спросила она у Петра.

– Немного не так, – отрицательно мотнул головой Петр: – При входе в шаг коленка должна идти немного позади стопы, а у вас стопа сильно отстает, и более округлое, ускоряющееся движение правым локтем при выходе.

Балерина насколько раз проделала движения отдельно, и неожиданно повторила в точности то, что видел Петр. Конечно не все, а лишь мизерную часть длинного пути по спирали.

– Почти, – улыбнулся он, – но…

– Фигура? – догадалась балерина.

Петр молча подтвердил ее догадку кивком головы.

Ольга еще несколько раз проделала этот шаг с движением руками, чтобы запомнить, и повернувшись к Петру, сказала с интонациями извинения:

– Это действительно потрясающе… Но я уже не в силах такое воспроизвести, – и просительно посмотрела в глаза Петра: – Помогите мне с ней встретиться?..

– Невозможно, – грустно сказал Петр. – Ее уже нет.

– Умерла?!

– Не знаю.

– А когда вы это видели?

– Вчера, – Петр усмехнулся: – А может быть тысячу лет назад.

Ольга немного отошла от Петра с Марией и резко развернувшись, подошла к ним:

– Я верю! И очень вам завидую.

– Я смотрел на нее не как профессионал, а как влюбленный болельщик.

Ольга понимающе слегка кивнула головой:

– Самые лучшие специалисты по определению качества женского танца как раз являются не партнеры балерин и не завсегдатаи балетных спектаклей, а вот такие как вы, непрофессионалы, – это было сказано с грустью, усталым голосом: – Она хоть молодая? – напоследок поинтересовалась Ольга.

– По моему нет, – ответил Петр: – Скорее всего, она ровесница человеческой цивилизации.

– Ладно, – махнула рукой балерина, слегка улыбнувшись: – Пришли с тайной и уходите вместе с ней. Не травите душу, – и вновь обратилась к своим воспитанницам:

– Итак! Левую ногу согнуть в колене и поставить на пуант…

Мария привезла его домой и сославшись на дела, быстро распрощалась. Когда за ней захлопнулась дверь, Петр понял по ее взгляду, что больше ее не увидит. Он не понимал женской логики, если она только существовала в природе. Но остро почувствовал: Мария поняла или каким-то образом ощутила, что у него в душе для нее места нет. Как ни странно он заметил, что она не корила его за это, а просто ушла с дороги. Мужики бы здесь обязательно подрались, до крови.