Эрик Ластбадер - Владычица Жемчужины

Расстояние между Миннумом и Вардой сокращалось, а беспокойство маленького соромианта росло. Что бы ни видели в нем друуги, он справедливо считал себя трусом. В конце концов, трусость не такое уж плохое качество. Именно трусость не позволила коротышке участвовать в жугких обрядах, которые практиковали другие соромианты.

Самым ужасным было то, насколько знакомым казался Миннуму страх. Пробираясь по лесу, словно запуганный кролик, он думал, что всю свою жизнь испытывал лишь страх, и считал, что на другие чувства уже не способен.

К счастью, это было не так. Теперь Миннум понял, как сильно ошибался. Было здорово просто стоять рядом с Кристрен! Миина, какое счастье, что она есть! Испытав незнакомое чувство, соромиант не желал от него отказываться. Как же он жил раньше? В темноте и пустоте, не ведая, что присутствие почти незнакомой девушки может сделать его счастливым. Оказывается, для счастья нужно не так уж много!

В непосредственной близости от Варды Миннум начал физически ощущать энергетический шлейф, связывающий архонта с Оком. Соромианту казалось, что он попал внутрь шлейфа и с него сдирают кожу. Частички энергии жалили, словно голодные осы.

У Миннума душа ушла в пятки. Сила Калиго не шла ни в какое сравнение с силой и могуществом Варды. К тому же архонт обладал воистину демонической злобой. В прежней жизни, до того, как Миина лишила Миннума памяти и магической силы, коротышка видел, как Варда убил другого соромианта одним взглядом. Миннум содрогнулся; ему казалось, он ступает не по лесной тропе, а по зыбучему песку. Что же делать? Маленький соромиант не решался даже послать разведывающий импульс, потому что дразнить архонта и подстрекать его к атаке не хотелось. Нет, необходимо придумать что-то другое.

Внезапно Миннум выбросил все из головы, услышав, как стонет Кристрен.

Секрет подготовки Кристрен заключался в умении приходить в полную неподвижность. Этим искусством она овладела полностью, что доказала на острове Висячего Скелета, где ее не заметили ни соромианты, ни саракконы. Абсолютная неподвижность делала ее невидимой.

Оказавшись на северной опушке леса, девушка остановила сначала тело, а потом — разум. Все страхи, волнения и переживания растеклись по пружинящей лесной тропе, на которой стояла Кристрен. Единственным ощущением была тишина, такая же прочная и непроницаемая, как стены, обрамляющие монастырь Пяти Твердынь.

Это молчание мало походило на то, что возникает ранним утром или в часы перед закатом. Это была живая тишина, которую при желании можно использовать. Окутанная ею, словно теплым коконом, Кристрен принялась смотреть, как солнечные лучи играют на сосновой хвое. Вот всколыхнулась какая-то ветка, и саракконка увидела союзника Варды, одного из ардиналов Синтайра. Вне всякого сомнения, Гуазу искал именно ее. Да только он не замечал Кристрен, хотя их разделяло не более четырех метров.

Саракконка рассматривала Гуазу так тщательно, словно собственное лицо в зеркале. Она сознательно старалась оценить его как можно объективнее. Кристрен вообще не была очень темпераментной и считала проявление эмоций в лучшем случае обременительным, а в худшем — вредным. В самом деле, зачем давать волю чувствам?! Достаточно вспомнить бедного Куриона. Когда дело касалось Оруджо, вся онддская подготовка тут же вылетала у него из головы!

Ардинал Гуазу шел по тропинке, не догадываясь о присутствии Кристрен. Девушка застыла в коконе тишины.

Со стороны Гуазу казался субтильным, но это впечатление было обманчивым. Он был очень силен — как духовно, так и физически. Обаятельная улыбка тоже была фальшивой, поскольку не отражала злобы, покрывавшей, словно толстый слой пыли, сердце ардинала.

Вот он остановился, и блестящие птичьи глаза посмотрели прямо на Кристрен.

Как невидимые пылинки начинают танцевать в ярком луче солнца, так тишина и неподвижность позволили девушке заметить, как молекулы воздуха срастаются в гроздья. Гуазу выдул небольшой шарик, не видимый никому, кроме Кристрен. Вот ардинал сделал глубокий вдох, надув щеки, а потом с силой выдохнул, направляя шарик прямо на беглянку.

Девушка не знала ни что это за шарик, ни зачем он понадобился Гуазу. Хотя, конечно, ардинал собирался найти ее даже среди живой тишины. Интуиция подсказывала, что, когда шарик соприкоснется с аурой саракконки, он изменит либо направление полета, либо структуру. Так или иначе, Гуазу получит необходимую информацию и обнаружит ее.