Светлана Храмова - Штопальщица

Напишут слова признательности на какой-нибудь мемориальной доске, единожды в год будет устраиваться нечто вроде поминального бала, «День памяти Джоанны Джойс», например. Ужас. Нет, никогда.

Все нужно организовать правильно. Пит Кончевски? Он может организовать все, что угодно. Но завещание на его имя – полная чушь! Кто знает, как он поведет себя? Он умен, хитер – он, в конце концов, так и не высказал вслух чувства, которые испытывает! Если только он вообще что-то испытывает. Кто знает, что будет делать верный пес, оставшийся без хозяина?

И кстати – любое завещание составляется в присутствии адвоката, заверяется соответствующими подписями. По всем правилам, иначе это лист бумаги, на котором что-то написано. Нет, это невозможно. Не время думать о самоубийстве. Вначале нужно привести в порядок финансовую сторону вопроса, в этом нет никакого сомнения. Иначе, – как она будет выглядеть в глазах людей? Что о ней скажут?

Она все наладит, она начнет заново, она исправит ошибки, найдет хорошего мужа, помирится с Дэрриэл, успеет закончить полезные начинания. Как мать Тереза, с любовью к людям. Добьется принятия поправки к закону «Обязательное и бесплатное лечение детей – наркоманов». Создаст и возглавит Фонд спасения от наркотической зависимости. Деятельность, вызывающая уважение, скептики онемеют. Она знает, что делать, она в порядке!

В воображении опять возникла толпа гостей юбилейной вечеринки. Лица из скорбных превратились в радостные. Оживились. Приглашенные улыбаются, наперебой произносят комплименты, желают счастья и долгих лет. Восторг, поздравления, пусть неискренние, пусть. Главное – восторг!

Ей снова захотелось виски.

Она потянулась к стакану, забытому на столе, поднесла его к губам, и одним глотком выпила, пришлось даже слегка откинуть голову назад. Какой резкий и странный у виски аромат!

Она поняла, что запах у виски неестественный, но поняла поздно, когда увидела дно пустого стакана. Пронеслись в памяти слова высохшей черной старухи, вручившей пузырек с таинственным соком:

– Не открывай пузырек понапрасну. Только пока он закрыт – ты жива. Откроешь – выпустишь смерть наружу. Помни, дочка. Это спасение и погибель, одновременно.

Шум собственного падающего тела показался ей далеким и гулким. Просто звук – она ничего не почувствовала. Нет тяжести, нет веса, и где-то очень высоко звенит легкими колокольчиками умиротворяющая тишина. Она хотела смеяться от ощущения беззаботной легкости. Но смеяться не получалось. Она снова пыталась, но губы оставались неподвижны.

– Это спасение, – последняя мысль растеклась в сознании Джоанны. Раздирающие душу откровения исчезли, рассеялись, она почувствовала освобождение. Боль будто оборвалась. Блаженное состояние истинной свободы и счастья.

Джоанна, впервые за долгие-долгие годы судорожной маеты, ощутила мир и покой.

У нее все-таки получилось просто улыбнуться.

Знаменитая улыбка Джоанны Джойс появилась на лице, потом будто впечаталась и застыла. Уже навсегда.

Таечка сновала вверх-вниз перед медленно угасавшим изображением изображением, словно не могла наглядеться.

А я вдруг вспомнила, что случилось там, на Бруклинском мосту. Но вначале я оказалась на Спринг-стрит, прогулявшись немного по Бродвею, в Сохо проспект чудес продолжается как достаточно оживленная, но довольно обычная торговая зона, без гигантских рекламных постеров и театрального ажиотажа. Как и Спринг, но там еще и лавочки на колесиках с поделками-погремушками под тентами, с обеих сторон, если с Бродвея свернуть направо, как это сделала я.

Угловое кафе приютило на несколько минут, я продолжила прогулку без цели, как мне казалось. Рассматривала безделушки разложенные на передвижных прилавках, так много ерунды – бусы, браслеты, шляпы и панамки, сумки и кошельки, разноцветная мешанина, любопытно, кто все это покупает. Дешевые сувениры для туристов, в бутиках Сохо цены несусветные. Смуглый бритоголовый паренек протягивает мне пластмассовый брелок «в память о Нью-Йорке», купите, недорого. Я отмахиваюсь с улыбкой, объясняю, что не ищу ничего конкретного, просто гуляю здесь разве нельзя? – Можно, конечно, здесь люди прогуливаются, но по ходу покупают сувениры, ведь всегда есть, кому их подарить. – Мне некому дарить сувениры, – печалюсь в ответ, и смотрю на него рассеянно, почти перешла к следующему лотку. Почти.