Эльхан Аскеров - Месть амазонки

Она пела! Пела песню смерти, прося Мать Войны помочь ей если уж не победить, то забрать как можно больше врагов с собой в страну Серых Теней. Стоя с кинжалом в руках, прижавшись спиной к валуну, она не испытывала страха. Только боль и ненависть. Она презирала это стадо самцов, закованных в стальную броню. Полная полусотня против одной…

Столица государства Гадар, город-крепость Велизар гудела, как потревоженный улей. В преддверии праздника весеннего солнцестояния народ старался как мог. В эти дни все вынимали из сундуков нарядные одежды и старались не обидеть близкого или соседа. Это были великие дни добра и дружбы.

В распахнутые ворота крепости въехал всадник на вороном жеребце. Конь и всадник были под стать друг другу. Огромные, мускулистые, они выделялись из толпы, как дуб выделяется среди сосен. Воин, явно с востока, опаленный степным солнцем до цвета старой бронзы, был на голову выше любого из горожан. Плечи и руки, перевитые канатами мышц, казались корнями огромного дерева. Короткая кожаная безрукавка открывала мускулистую грудь, покрытую старыми шрамами. Кожаные штаны были перетянуты широким поясом со стальными пластинами. Высокие боевые сапоги со стальными околышами довершали наряд.

Шрамы и рубцы покрывали тело и лицо воина. Буйная грива черных вьющихся волос была повязана сыромятным ремнем. Карие глаза смотрели спокойно, но внимательно, не упуская ничего из творящегося вокруг. За спиной воина торчали рукояти мечей. На поясе болтались два кинжала, а из голенищ выглядывали рукояти тяжелых ножей — хассаков.

Жеребец воина, высокий, с коротким туловищем и длинными ногами, казалось, был налит жизненной силой. Спокойно переступая точеными копытами, он то и дело отталкивал головой зазевавшихся прохожих, выдавая свою дрессуру бойца. Седло с высокой лукой и уздечка с украшениями в виде драконов придавали ему диковатый вид.

Оглядывая с высоты седла толпу, воин заметил юркого человечка, ловко срезавшего кошелек у зеваки. Ухватив воришку за шиворот, он встряхнул его, пресекая все попытки к бегству, и, сдвинув брови, спокойно спросил:

— Где тут трактир, парень?

Голос чужака звучал хрипло, с непонятным, жестким акцентом.

Воришка, поежившись под пристальным взглядом, молча указал в нужном направлении. Отпустив парня, воин кивком поблагодарил его и чуть шевельнул поводьями. Умное животное спокойно двинулось в нужном направлении.

Проехав два квартала, воин увидел вывеску «Веселый поросенок». Доска выцвела от времени, но название можно было разобрать. Спешившись, воин повел коня на конюшню. Распустив подпругу и скинув удила, он засыпал полные ясли овса. Крутившийся рядом мальчишка с видом знатока посоветовал:

— Лучше привяжи его и дай монету конюху, а то уведут.

— Пусть попробуют, — презрительно пожал плечами воин. — Калека далеко не уйдет, — продолжил он, усмехаясь, и подошедший конюх шарахнулся в сторону, сообразив, что попытка конокрадства в этом случае закончится плачевно.

Это был боевой конь, которого хозяин мог оставить где угодно, и любой, подошедший к нему на расстояние ближе шести шагов, рисковал умереть под его копытами. Отойдя в сторону, конюх пробурчал что-то под нос, но чуткий слух воина не подвел и в этот раз.

— Что ты сказал, ублюдок? — грозно переспросил гигант, поворачиваясь к слуге.

— Ничего, господин, ничего. Я просто сказал, что это прекрасная лошадка.

— Это конь, если ты не понял. Учти сам и предупреди других, я разнесу это осиное гнездо и спущу с тебя шкуру, если с этим конем что-то случится.

— Я уже понял, господин. Надеюсь, все будет нормально, — испуганно пролепетал конюх.

— Посмотрим, — процедил сквозь зубы воин и направился в харчевню.

— Дикарь иблисов, — проворчал слуга, убедившись, что воин скрылся за дверью. — Приличным людям даже монету не заработать с такими зверями и их хозяевами, — покосился он на вороного и, опасливо обойдя стойло, вернулся к остальным животным.

Пинком открыв дверь, воин шагнул в зал. В ноздри ударил запах прокисшего вина и пережженного масла. За столами гуляла самая разношерстная публика. Были здесь и наемники с севера, одетые в звериные шкуры, и беглые каторжники, прятавшие за длинными рукавами следы от кандалов, и воры, готовые срезать кошелек у зеваки, и продажные девицы, оглашавшие зал пронзительным визгливым хохотом.

В углу гуляла какая-то компания, по виду напоминавшая бандитскую шайку. Поначалу на вошедшего не обратили внимания, но постепенно все разглядели необычного пришельца, и разговоры стихли. Осмотревшись, воин выбрал свободный стол и не спеша уселся, жестом подозвав служанку.