Эльхан Аскеров - Месть амазонки

От этих слов охранницы побледнели, со злостью глядя на старуху. Умом они понимали, что Верховная права. Но сердца грозных воительниц не могли вынести такого осквернения древних устоев.

— Итак, ты предлагаешь тратить серебро на мастеров? — задумчиво спросила Лидия.

— Да. Пусть они работают и обучают наших девушек своему искусству. За хорошую работу они получат свободу. Это придаст нам вес в соседних государствах, которые считают нас просто злобными сучками, которые убивают самцов, удовлетворив свою похоть. Получив своих ремесленников, мы сможем поднять государство на новую ступень. Это докажет всем, что мы не только воины, но и политики.

Сестры задумались.

— А как это соотносится с устоями заветов?

— Пусть вас это не волнует, — усмехнулась Верховная. — На эти вопросы буду отвечать я. Главное, чтобы эти, — она жестом указала на пустующие кресла, — не вздумали путаться под ногами. Если уж не могут помочь, так пусть хоть не мешают.

— Ну, Старшая Мать, хоть и недалекая, но спорить не станет. А вот Волчица — это вопрос.

— Соблазните ее хорошим оружием и новыми изобретениями для войны. Не надо далеко ходить. Подойди, девочка, — неожиданно мягко обратилась она к старшине охранниц.

Та нерешительно шагнула вперед.

— Скажи, тебе хотелось бы иметь более удобный и острый меч? — с улыбкой спросила Верховная.

Воительница помолчала, затем, бросив косой взгляд на свое оружие, мрачно кивнула.

— Ты понимаешь, что для защиты королев у вас должно быть хорошее оружие, а не это сырье для переплавки?

Снова мрачный кивок.

— Как ты сказала? — переспросила Надия. — Откуда ты знаешь такие слова?

— Поживешь с мое да потаращишься в шар, как сова, не тому научишься, — отмахнулась Верховная. — А теперь скажи — ты готова потерпеть в городе мастеров, если знаешь, что они сделают для тебя хорошее оружие?

Сомнение отразилось на лице женщины.

— Подумай. Ведь это поможет тебе исполнять твой долг.

Решившись, старшина кивнула.

— Продано, девочки! — весело рассмеялась Верховная.

— Да-а, — задумчиво протянули сестры. — Ты умеешь убеждать. Что ж, возможно, в этом есть резон. Попробуем.

Облегченно вздохнув, Верховная встала и, опираясь на посох, побрела к выходу. Сестры остались одни. Задумчиво глядя ей вслед, Лидия тихо произнесла:

— Ты и правда считаешь, что из этой затеи что-то получится?

— Верховная мудра как змея, — ответила сестра. — Все происходило у нас на глазах. Если уж она сумела убедить Дасту, то с Волчицей у нее проблем не будет.

— Не знаю. Даста умна, а Волчица стала воеводой только благодаря злости и личной храбрости. К сожалению, с мозгами у нее слабовато. Правильно сказала старая карга — злобная сучка. Кстати, она ни разу не была в райской башне.

— Да, зато в ее доме целая стайка юных девочек. Очаровательный цветник. Правда, испуганные, забитые. У Волчицы рука тяжелая, а характер еще хуже.

— Это точно. Ты заметила, как она смотрела на рабыню Верховной?

— Еще бы! Просто пожирала глазами. Ну ладно. С делами покончено. Чем займемся?

— Пошли в башню. Вчера мне приглянулся новый юноша.

— Это тот, светловолосый?

— Да. Фигура хорошая и оснащен как следует… — Весело щебеча, сестры отправились в башню, обсуждая достоинства и недостатки рабов.

Верховная медленно шла по коридору дворца, погрузившись в свои думы. Неожиданно дорогу ей заступила могучая фигура. Подняв голову, старуха сразу узнала Волчицу.

— Ну, хочешь, что-то сказать? — глядя ей в глаза, спокойно спросила жрица.

— Да. Я хочу поговорить с тобой.

— Что ж, пойдем, девочка. Такой старухе, как я, трудно говорить стоя.

Волчица отступила, и Верховная продолжила свой путь. Войдя в келью, она опустилась в кресло и, указав Волчице на другое, приказала:

— Лата, принеси нам вина. Хорошее вино располагает к беседе, а она у нас будет долгой.

Огромная по сравнению со старухой Волчица не осмелилась спорить. Вспышка гнева и оскорбления в зале и мягкая ласка сейчас выбили ее из колеи. Дожидаясь, пока девушка подаст вино, старуха молчала, принуждая молчать Волчицу.

Подав на стол, девушка скрылась за дверью.

— И так. Что ты хотела, девочка? Не обижайся, но по сравнению со мной ты еще ребенок. Я была старухой, когда ты появилась на свет.

— Скажи, Верховная, почему ты все время унижаешь меня на совете? Что я тебе сделала?

— Дурочка. Ты сильный воин, но плохой политик. Я вынуждена злить тебя, чтобы пробиться сквозь завесу твоего упрямства. Я не лезу в то, что касается воинов, но то, что касается политики, оставь мне. Ты ушла из зала, не услышав самого главного. Но я готова повторить, если ты выслушаешь меня.