Сет Дикинсон - Бару Корморан, предательница

Бару повернулась налево, чтобы Тайн Ху на миг исчезла. И та пропала – из виду, но не из памяти, не с поля Зирохской битвы.

Вот она – скачет на белом коне среди массы гнедых. Вот ее окровавленное лицо появляется в окуляре подзорной трубы. Кулаки в кольчужных перчатках победно подняты, а в них – штандарт поверженного Каттлсона.

Разум счетовода отметил: «Отвернуться: избавляет от женщины, но не от боли».

Может, Тайн Ху успела схватить саблю со стола? Вдруг смерть настигнет Бару со слепой стороны, тогда сама Бару провалится в черную бездну и тоже исчезнет?

Но спустя мгновение ничего не последовало.

Бару опять повернулась к столу, и Тайн Ху возникла перед ней. Ее генерал молча смотрела на нее. Бару подвинула к ней бокал вина.

– Я хочу кое-что объяснить, – сказала она. – Ты должна знать, за что тебя казнят. Я решила, что это – мой долг перед тобой.

Она уже использовала их манеру речи. Талантливый савант. Творение Фалькреста. Предательница собственного детства.

Тайн Ху приняла бокал загрубевшими пальцами, придержав зазвеневшие кандалы.

– Вы ничего не должны мне. Я поклялась умереть за вас. – Она пожала плечами. Вино в ее бокале едва колыхнулось. – И не отступлю от клятвы.

«Я понимаю твою стратегию, Тайн Ху, – подумала Бару. – Вижу твой план битвы. Ты пойдешь на смерть. Ты поклялась в своей верности. Я соизмерю ее со своим предательством и буду мучиться еще больше – отныне и до конца жизни. Твоя уловка прекрасно сработает. Сильнее ранить ты бы не смогла».

– Никакого Императора на Безликом Троне нет, – заявила Бару. – За маской и номинальным правителем скрывается тайный совет, закрытый круг из нескольких человек. Каждый из его членов…

– …хранит секрет, который может уничтожить другого, – продолжила за нее Тайн Ху. – В итоге всех членов Трона крепко повязали страхом. Вам предложили место в этом кругу в обмен на выполнение опасного задания: поднять в Ордвинне фальшивое восстание, чтобы Трон смог разом выполоть все плевелы и убрать ненадежных людей. Вы не сомневались, что Маскарад неизбежно вернется в Ордвинн, и предположили, что обойдетесь малой кровью. Я знаю.

– Откуда? – прошептала Бару. – Откуда?

– Ваш рыжий куратор решил, что ничем не рискует, объяснив все будущему мертвецу. Путь на восток оказался долгим, – равнодушно пояснила Тайн Ху. Вино в ее бокале чуть-чуть колыхнулось, словно в такт ее мыслям. – А мне хотелось понять, что за женщина скрывается под маской. И я всю дорогу беседовала с ним.

Бару зажмурилась.

Разум счетовода работал как часы. Шестеренки крутились.

Вот, значит, как!

Наверняка Тайн Ху чем-то поделилась с Вестником, пока была пленницей на имперском корабле с алыми парусами.

Думай, Бару! Давай же!

– Что он попросил взамен? – рявкнула Бару. – Что ты рассказала ему, ничем не рискуя? Ведь ты практически труп!

Губы Тайн Ху не дрогнули, но ее темные с золотом глаза насмешливо сузились.

– Говори! – Бару наклонилась над столом, нависла над клинком сабли. – Сознайся, какие тайны ты выдала Трону! Или твоя игра в верность не простирается настолько далеко?

Тайн Ху не дрогнула.

– Мне неизвестны секреты Бару Рыбачки. Разве ты когда-нибудь говорила мне правду? – Она негромко рассмеялась. – Ты поступила умно. Ты доверяла лишь себе.

– Нет! – возразила Бару. Собственные слова ужасали ее, отягощенные памятью о преступлениях, которые были гораздо хуже (а может, и прекраснее), чем бунт и измена. – Еще одному человеку.

Тайн Ху опустила взгляд. Неторопливо поставила бокал на стол, как будто изумлялась работе собственных суставов, – и задумчиво кивнула.

– Да. Но я подумала: стоит ли об этом упоминать? Какой ему прок во лжи? Чем она поможет Трону? Ведь, чтобы связать всех между собой, нужна только правда.

Верно. У них была та единственная ночь – и все, что она означала.

– Я не лгала, – прошептала Бару.

– Я размышляла над этим долгими ночами после Зирохской битвы, – тихо произнесла Тайн Ху в ответ. – Думала: неужто ты настолько глупа, что поддалась чувствам, зная о своем задании. Гадала, может ли все то, что ты шептала мне тогда ночью, быть правдой, а не хитростью для отвода глаз? Нет, Бару Рыбачка, ты – не дура. Конечно, и я не дурочка, однако в конце концов оплошала.

Тайн Ху положила ладони на стол. Ее волосы – кое-как остриженные, влажные от морской воды – были запорошены песком. Близость ее вызывала смуту в сердце.

– Так я ему и ответила, – произнесла она.