Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике

Я обиделся:

– Что же, не умирающего?

– Да как сказать, – начальник школ поиграл стеком, – конечно, хлестнуло тебя напоследок крепко, чтоб не баловал, но не до смерти… Я хочу, чтоб ты понял, отдал себе отчет: твоей вины… Впрочем, – он прервал себя, сцепил пальцы в замок и потряс сцепленными руками в воздухе (стек торчал внизу, зажатый между коленями), – у нас здесь у всех – вина с виной – такой клубочек, не пошерстишь, не переберешь… Только Джорджи вспомнишь, до чего же мудрый был мужик! Поближе к старичку всю планетную шваль загнал, чтобы грызли друг друга… Вот в чем его план.

– Вы считаете? – тихо спросил я. – Вы считаете, в этом его план? А может, он надеялся, что вся эта планетная шваль перегрызет горло старичку?

– Нет, – покачал головой начальник школ. – Он идеалистом не был. Смел он был необычайно. Умен изумительно, при всей своей невзрачной внешности, но идеалистом – не был… Не было этого у него славного качества.

Некоторое время мы молчали, а потом начальник школ подмигнул мне:

– Ну, хорошо, сбудется такая фантастика – перегрызет кто-то горло дракону, хотя это невозможно… Невозможно – намека даже на это не было. Ну, перегрызет – что дальше? Ты представляешь, какая скука наступит?

– Для меня не наступит, – быстро ответил я, – я найду, чем заняться.

– Ты-то да, – кивнул начальник школ, – хотя теперь вряд ли. Теперь ты сам себя не знаешь, ну, допустим, тебе найдется дело, а всей этой гопе? Всем подземным бандитам, умеющим только одно – убивать? Им чем заняться? Ты представляешь: вся эта банда выхлестнет наружу. Кто с ней справится? Только на другие планеты рассылать. Только… Да, впрочем, это все фантазии. Никогда дракоше горло не перервут. Не было такого… прецедента.

– Отчего же не было, – возразил я, – еще как было… на других планетах…

– На других планетах – да, а на этой?

– А на этой, – я высказал свою давнюю затаенную мысль, – кто-то же ведь загнал его вглубь, в подземелье, кто-то ведь, вооруженный так, как мы, заставил его подчиниться? Значит?

– Ничего не значит. – вздохнул начальник школ, – ровно ничего это не значит. А вот что я вам совершенно серьезно говорю, что, действительно, значит… отрываться вам надо, Джек… Отрываться.

– Куда? – не понял я.

– Куда угодно, – объяснил мне начальник школ, – в карантин – сержантом, в начальники школ, в лабораторию – кем угодно и как угодно, но… отрываться… Плохо для вас дело окончится, ох, плохо… с такими мыслями хоть в "псы"… честное слово.

…Через два дня после этого я встретился с мамой.

Свиданьице с начальником школ, свист стека, рассекающего постельное белье, удачный прыжок через кровать, славная напряженая беседа как-то оздоровили, подтянули меня…

Да и мама была все такой же молодой, красивой, умной.

Увидев ее, я снова захотел туда, вверх, в нашу комнату, откуда выволокли три года тому назад, но снова вспомнились плоские экраны, тускло мерцающие по углам комнаты… нет… нет, нет. Мэлори… Мэлори… Мэло…

Мама обняла меня. Я расспросил ее про отца. Мы шли по тоннелю к эскалатору. В кармане гимнастерки у меня покоилась увольнительная.

– Джек, – сказала мама, – я встретилась с твоей женой. Ты – молодец. Ты выбрал себе хорошую женщину.

Я поморщился, повертел пальцами в воздухе, будто ощупывал невидимый круглый предмет, потом сказал:

– Да… ничего… у нас с ней были некоторые сложности… Кстати, вы с ней нормально общались? Говорит она неплохо?

– О, – мама всплеснула руками, – что ты… Я не понимаю, какие сложности… Выговор почти чистый. А словарный запас!

– Я не о языковых сложностях говорю, – криво усмехнулся я, – языковые сложности побоку… У нас были другие… неурядицы… И если бы она была с нашей планеты, я бы давно ее…

– Так ведь, – мама взяла меня за руку, – и сложностей этих, языковых и не-языковых, не было бы, если бы она была не с другой планеты.

Я остановился:

– Откуда ты знаешь? – идиотски спросил я.

– Мне рассказала твоя жена, – объяснила мама, – все рассказала. И я прекрасно поняла и ее, и тебя.

Я мотнул головой, осторожно высвободил свои пальцы из маминой ладони.

– Не знаю, – сказал я, – как это можно понять и ее, и меня. Она хоть бы раз пришла навестить, – я хмыкнул, – умирающего мужа.

Мама потянула меня за собой:

– Пойдем. Или ты не хочешь наверх? Время-то идет!

Мы пошли, и мама постаралась растолковать мне:

– После всего, что случилось, она боялась тебя. Боялась, что ты ее прогонишь…