Василий Купцов - Последний леший

— Да мне и не холодно, — пожал плечами молодой колдун, — А что?

— Ты как-то сказывал, что по камню работать могешь?

— Да, было дело…

— Вот возьми пару камешков, да сбей тут одно словечко, — Рахта слез с лошади и указал Нойдаку на нужное слово, — а другое выбьешь!

Полина, слава богам, грамоты не разумела и потому равнодушно взирала на пахабные буквицы.

— Так Нойдак… так я же буквиц не ведаю! — Нойдак иногда, в сильном волнении, забывался и заговаривал о себе в третьем лице.

— Я на снежку нарисую, а ты на камне выбьешь!

— Чего время терять-то? — удивился Сухмат.

— Нет, это дело важное, — не согласился Рахта, — тут еще не один витязь проедет! Надо, надо тут подправить.

— Тогда и буквицам заодно научи! — решил воспользоваться удобным моментом Нойдак.

— Ну хорошо, вот смотри, это — Полкан, это…

— Это "О", меня Черный Прынц этой букве уже научил, — вспомнил круглую буквицу Нойдак.

— Запомнил, что ж, может и другие запомнишь! — кивнул богатырь и продолжил свой маленький урок.

— Так ты что, хочешь другое написать? — заинтересовался Сухмат.

— Да, пусть здесь будет — кто направо пойдет, тот своего коня потеряет!

— Почему потеряет?

— А потому, чтобы поменьше исправлять!

— Лады! А дальше? — заинтересовался Сухмат.

Нойдак, между тем, уже принялся за работу. У него нашелся большой заостренный кусок кремня, а в качестве молотка он использовал найденный поблизости кругляш. Получалось у молодого ведуна действительно споро, линии букв были четкие, не то, что у старичка-лесовичка — кое-как…

— Мы куда потом поехали? Прямо? — переспросил Рахта.

— Ага!

— Вот тогда и напишем… Прямо пойдешь, — богатырь взглянул на Полинушку, — прямо пойдешь, женатым быть!

— Здорово! — Сухмату явно понравилось, — а как налево?

— Да кто его знает, мы ж не ходили…

— Ничего не напишем?

— Нет, не порядок, — Рахта задумался, — а пусть будет так! Налево пойдешь — свою судьбу найдешь!

Работа была закончена быстро. Богатыри полюбовались на вещий камень, дождались Полину, успевшую каким-то чудом добыть зайца, и двинулись дальше. И так день за днем…

Посреди дороги стоял ведун. Стоял и смотрел на приближающихся богатырей. Что это был ведун было ясно по всему — и по одежде, и по амулетам, и по независимому, особому взгляду, проникавшему в самую душу… Богатыри остановились и тоже принялись разглядывать незнакомца. Что-то странное было в нем. И Рахта, и Сухмат могли бы поклясться, что никогда не видели этого, довольно молодого, ведуна. Но в нем было что-то такое, странно знакомое…

— По здорову живешь, славный богатырь Рахта, и ты, славный богатырь Сухмат? — спросил незнакомец, — споймали ли лешего? И тебе привет, славный Нойдак, и тебе, Полина, снова живая. И тебе, незнакомый мне отрок!

— Что-то не помню я тебя, — сказал Сухмат, — а коли ты такой великий в волшбе знаток, что наши имена угадал, то и про лешего тебе прознать ведь ничего не стоит!

— Нет, ничего я не угадывал, и знаю вас хорошо, — возразил ведун, — просто вы меня не помните!

— Да, что-то есть знакомое в тебе, но что — никак не пойму, — признался Рахта.

— Случилось чудо со мной невиданное, — просто ответил ведун, — где день прошел, там для меня дюжина весен минула… Жил я эти годы, жил, уму набирался, мудрости соскрытой, а вернулся в мир, в явную явь — здесь только день да ночь и минули…

— Стало быть, знаком ты с нами? — продолжал допытываться Рахта. Богатырь соскочил с коня, подошел к ведуну. Его примеру последовали и остальные.

— Кабы у Бронтика был бы брат старшой, я бы сказала, что ты — его брат! — вдруг признала ведуна Полина.

— Да, похож, — согласился Сухмат.

— Так я Броня и есть, только мне теперь лет поболе, — признался ведун.

— Не может быть! — воскликнул Рахта.

— Может, может, — улыбнулся, как бы успокаивая богатыря, молодой человек, — а помнишь ли ты…

Ведун наклонился к самому уху Рахты и что-то там зашептал, как видно рассказывая одним им известный эпизод. Рахта немного покраснел, видно, эта старая история была ему не совсем приятна, но его взгляд теперь из не верящего переходил в какой-то ошеломленный.

— Все равно не верится, — произнес богатырь растеряно, — хотя эта выщерблинка на твоей харе…

— Кровь тогда недолго шла, помнишь?

— Или это очень хитрое ведовство, или ты — Бронята! — признал Рахта.

— Да он это, он, — сказала Полина, — по всему чую!

— А как же это с тобой случилось? — спросил Нойдак, — Как ты за день ведуном стал?