Игорь Мерцалов - Три дня без чародея

Упрям забыл все наставления — и, наверное, правильно сделал, иначе непременно допустил бы ошибку, пытаясь обдумать положение. Сейчас сражалось его тело, слепо желавшее одного — жизни! Жизни! Навь был быстрым и опытным, но ученик чародея рубился с неожиданной яростью — и держался, не уступал ни полшага.

Оборотень как-то странно, не по-волчьи извернулся и повалил-таки Скорита. Тот мигом откатился, и первый раз челюсти сомкнулись в воздухе, но оборотень не дал ему встать, придавил лапой к полу и…

За миг по этого Невдогад, видя, что поединок быстро измотает его, решился на отчаянный шаг. Он отступил и как будто прыгнул на помощь упырю. Навь, конечно, кинулся за ним. Но проворный Невдогад без задержки изменил направление движения, поднырнул под меч, оказавшись вплотную в болотнику, и, уворачиваясь от захвата, зашел за спину противника, вспоров ему бок, и обратным движением рассекая спину. Броня из блях болотного железа не спасла.

И Невдогад успел помочь упырю. Мгновение короче вздоха отделяло Скорита от смерти, когда оборотень, чуя беду, прянул в сторону — и отделался лишь царапиной на боку. Упырь приподнялся, но, не потрудившись встать, подхватил случившуюся поблизости лавку и швырнул ее, но не в своего противника, а в болотника, наседавшего на Упряма. Тот не ожидал удара сбоку, растерялся и полетел вниз с рассеченным горлом. Его место занял человек — тот самый, с двумя мечами. Судя по снаряжению, наиболее опасный из человеческих наемников. Упрям встретил его воинственным криком и свирепой атакой.

А Скорит поднялся, носком подцепил оброненный навий меч, подбросил и перехватил правой рукой. Левой, нагнувшись, выдернул второй из мертвого болотника. Широкие клинки загудели, невесомо порхая в воздухе.

— Помоги этой бестолочи, пока он не доигрался, — не отрывая глаз от оборотня, велел Скорит Невдогаду.

Паренек спорить не стал. В два прыжка приблизившись, он вонзил сечку в пол и подхватил припасенные за перилами кувшины.

Наум был запаслив, и в тот день Упрям прикупил среди прочего семь кувшинов масла. Три они израсходовали, поливая ступени. Оставшиеся четыре сейчас полетели вниз

Каково бы ни было число оставшихся противников, они все, обозленные и действительно забывшие об осторожности, толпились у пролета, ведущего в чаровальню. Разбившиеся кувшины щедро расплескали масло, опять кто-то поскользнулся, падая, свалил другого, но ни одному не пришло в голову отступить.

Пока сверху один за другим не полетели два масляных светильника.

Огонь поначалу разгорался медленно, как бы неохотно, но неуклонно. Привычная брань сменилась воплями ужаса и боли. Река врагов взбурлила — точь-в-точь это было похоже на порожистую реку! — отхлынула, распалась, покатилась вниз. И опять кому-то не повезло, теперь уже от растерянности, вспомнить о скользких ступенях, и налетчики, ломая кости, раня себя и друг друга, летели вниз. На многих горела одежда. А тех, кто не успел протолкаться к спуску, поглотила вдруг разом поднявшаяся стена гудящего пламени.

Язык огня взметнулся над устьем всхода. Невдогад отшатнулся. Мечник испуганно обернулся, и Упрям, прежде чем отступить от нахлынувшего жара, зарубил его.

Скорит остолбенел, но оборотень не воспользовался замешательством противника. Он и сам не ожидал подобного, к тому же вскипела в жилах волчья кровь.

— Еще встретимся, — пообещал он (так вот кому принадлежал жуткий голос, сообщивший, что «учуял» двух людей наверху!) и выпрыгнул в окно, без колебаний высадив стекло собственной тушей. Восточное окно — как раз над амбаром. Значит, выживет. К сожалению.

— Ты совсем с ума спятил, парень? — не своим голосом взвыл упырь. — Сгорим! То есть вы сгорите — черт с вами, если вам так хочется, но подвергать опасности жизнь повелителя Города Ночи — права не имеете!

Огня упыри боятся, пожалуй, даже больше, чем звери.

— Да все в порядке, — успокоил его с трудом дышавший Упрям. — Сейчас погаснет. Тут все от пожара заговорено, каждая щепка.

— А что ж тогда горит? — подозрительно спросил упырь.

— Масло, — доходчиво объяснил Упрям. — Его-то никто не заговаривал. И не стал бы — как им тогда светильники управлять?

Судя по недовольной физиономии Скорита, эти слова не слишком его утешили. Он отошел поближе к окну и на пляску огня поглядывал с опаской, в то же время, косясь по сторонам и к чему-то принюхиваясь.

— Всадники на дороге, — как бы между прочим сообщил он.

Невдогад тотчас подбежал к разбитому окну и высунулся в ночь, мало не порезавшись торчащими осколками.