Елизавета Абаринова-Кожухова: Холм Демонов Часть третья Золотая лягушка

В глазах Рыжего промелькнула какая-то неясная тень, однако он выдавил из себя любезную улыбку:

— Да, должно быть, это весьма красивый город.

— И вы знаете, там живут очень интересные люди. Я вот познакомилась с одной семьей. — И, не глядя на собеседника, Чаликова добавила: — Некие Веревкины. — Рыжий непроницаемо молчал, наблюдая за искорками костра, и Надя продолжила: — Очень милая и интеллигентная семья, Марья Петровна уже на пенсии, а Семен Васильевич еще работает, преподает в школе математику. Знаете, жизнь сейчас трудная, на одну пенсию прожить сложно, а они все никак не могут отказаться от советских привычек — ну там читать "Новый Мир", ходить в музеи, на выставки, в театр...

— И где они живут? — разомкнул уста Рыжий.

— Да там же, где и раньше, на Литейном, — ответила Надя. — Впрочем, вам это название, должно быть, ни о чем не говорит. Сын у них пропал без вести лет двадцать назад или чуть больше, а дочка замужем, у нее двое детей, и живут они, если не ошибаюсь, в Тихвине, это под Санкт-Петербургом.

— Весьма любопытно, — заметил Рыжий. — Непонятно только, для чего вы все это мне рассказываете?

— Да, действительно, — согласилась Чаликова. — Совершенно не для чего. Неожиданно Рыжий вскочил:

— Давайте, Надя, подойдем поближе к терему. Кажется, наш Государь занялся раздачей слонов, надо проследить, чтобы он не очень увлекался. — Рыжий подал Наде руку, и они направились к терему.

А на веранде царь Дормидонт, собрав вокруг себя всех, кто находился в тереме, толкал речь: — Ну что, мы тут, понимаешь ли, собрались все те, кто ковал нашу победу над лютым ворогом. И я решил всех вас наградить по-царски!

— Но в пределах реальных возможностей, — добавил Рыжий, вступая вместе с Чаликовой на веранду.

— Ну, тебя, Танюшка, я уж наградил, — продолжал царь, — дал добро на замужество.

— Благодарю тебя, батюшка! — низко поклонилась Танюшка.

— А ты чего, понимаешь, желаешь? — оборотился царь к боярину Андрею.

Тот поднялся:

— Государь, если я и принес какую-то пользу тебе и Отечеству, то не ради наград!

Царь нахмурился:

— Ты что, невежа, отказываешься от царской милости? Так я тебя накажу! Боярин Андрей поклонился:

— На все твоя воля, царь-батюшка. Готов принять любое наказание.

— А наказание будет такое, — продолжал Дормидонт. — Назначаю тебя царь-городским головой, заместо пройдохи Длиннорукого.

У боярина от такого наказания чуть не отвисла челюсть, а Рыжий обрадовался:

— Прекрасная идея! Да мы теперь такое провернем — не только канализацию, но и водопровод построим. А там, глядишь, и на электрификацию замахнемся...

— Ну, заладила сорока, — вздохнул царь. — А ты помолчи, зятек любезный. — И обернулся к Дубову: — Ну а ты чего желаешь, Василий Николаич?

Детектив несколько смутился:

— Ваше Величество, в раскрытии мангазейского заговора мне очень помогли два скомороха, Антип и Мисаил...

— А, помню, — подхватил Дормидонт, — когда-то они состояли у меня на службе. Князь Святославский уже мне замолвил за них словечко, и я отдал распоряжение возвернуть их обоих взад на службу в Потешный приказ. А ты скажи, чего сам желаешь.

— Ну ладно, — решился Василий. — Государь, не могли бы вы написать для меня рекомендательное письмо к вашему коллеге, королю Новой Ютландии Александру?

— Чего-чего? — удивился царь. — Хочешь, я тебе пожалую шубу со своего плеча?

— Да нет, мне бы письмецо...

— А может, терем в Царь-Городе? Это я могу.

— Да нет, Государь, на что мне терем? Письмо бы...

— Ну ладно, будь по-твоему, — вздохнул царь. — Чую, тут какой-то подвох, да что с тобой поделаешь... Чего писать-то?

— Так уже все готово, — подскочил к нему Рыжий, на ходу вытаскивая из-под кафтана мелко исписанную грамоту.

— О, так вы уже все сговорились, — хмыкнул Дормидонт, — принимая бумагу. — Что ж тут написано? "Прошу принять подателей сего и оказать всяческое содействие..." А, ну это другое дело! — Царь, с подозрением осмотрев шариковую ручку, поспешно поданную ему Чаликовой, все-таки украсил письмо своим автографом. — А вам, сударыня, чего хотелось бы? — повернулся царь к Наде. — Хотите я вас назначу, понимаешь, боярыней?

— Да нет, с меня довольно и того, что побыла Бабой Ягой, — уклонилась от столь заманчивого предложения Чаликова. — И потом, без Чумички я бы ничего не добилась. А без Змея Горыныча не смогла бы выбраться из замка князя Григория.

— Да не нужно мне ничего, — буркнул Чумичка. — А ежели чего и понадобится, так я колдовством добуду.