Александр Золотая Грива.

Очередная волна кочевников нахлынула и остановилась, в который раз исчезая среди плодородных долин. Рабочих рук прибавилось, а ремёсел не стало больше. И тогда толпы грабителей и воров хлынули в богатую Восточно-Римскую империю, рассчитывая хорошо поживиться за счёт трудолюбивых ромеев. Однако империя потому и империя, что умеет защищать своё достояние. Дисциплинированные, хорошо обученные и вооружённые регулярные войска ромеев разбили банды грабителей, пленных продали в рабство или отправили на галеры.

Однако жестокий урок не пошёл впрок сыновьям и вот новые стада любителей лёгкой наживы хлынули в узкие горловины ущелий. Их разбили. Так повторялось снова и снова, натиск усиливался, а империя слабела под грузом внутренних проблем - то кризис власти, то неурожайный год, то всё вместе.

Города постепенно превращались в разбойничьи крепости.

На совещании у стратига решили не рисковать понапрасну солдатскими жизнями, тем более, что время не торопило. На предложение сдаться защитники крепостей не ответили. Оба города были блокированы, затем подтащили стенобитные машины и осада первой крепости началась. День и ночь мощные баллисты швыряли гранитные глыбы. По приказу Александра - ипостратига - были мобилизованы всё владельцы лошадей с повозками. Вереница телег с камнями протянулась лентой от каменоломен, где трудились тысячи рабов, до позиций баллист. Обстрел длился три дня, не прекращаясь ни на минуту. Лопнувшие от небывалой нагрузки натяжные ремни тут же заменялись на новые, заранее приготовленные. Солдатские команды менялись три раза в сутки, их штат увеличили вдвое и всё равно люди выбивались из сил, без отдыха таская тяжелённые глыбы в ковши камнемётов.

Александр применил невиданный ранее приём психологической войны. Он приказал ежедневно специально назначенному писарю очень подробно записывать всё разрушения, причинённые обстреливаемому городу. Затем описание отвозили ко второй крепости и перебрасывали через стену. Мало того, краткое содержания этой летописи разрушения выкрикивали с осадных башен через железные рупоры, так что бы всё жители города слышали, что происходит у соседей и что тоже самоё будет и у них.

К полудню третьего дня осаждаемая крепость выглядела так, словно пережила разрушительное землетрясение вместе с ураганом. Стены высотой десять метров превратились в кучи строительного мусора. Всё дома, что ранее находились под защитой крепостных стен, превратились в щебень. Улицы исчезли под крошевом камней и дерева.

Погода стояла не по-осеннему тёплая, безветренная. Облако густой, непроницаемой пыли неподвижно висело в воздухе, словно грозовая туча, свалившаяся с небес. Ни единой живой души не видно. Город, погребённый под тысячами камней, перестал существовать.

На такой результат никто не рассчитывал. Александр верхом подъехал к развалинам, привстал на стремена, пытаясь хоть что ни будь разглядеть в пыли. Сквозь непроницаемую пелену не видно ничего, ни один звук не доносится. Досадливо махнул рукой, дал шпоры, конь осторожно переступил каменную россыпь и рысью пошёл прочь.

Вернувшись, Александр приказал одному полку из шести, что готовились к штурму, осмотреть развалины. Остальным совершить марш под стены второй крепости.

- Командир! - позвал ипостратиг тысячника, - смотри, осторожнее там, в развалинах. Как бы солдаты не ушиблись.

Раздался дружный хохот - окружающие оценили шутку.

Рано утром следующего дня жители второго города с ужасом наблюдали, как на расстоянии полёта стрелы от крепости ромеи устанавливают огромные камнемёты. Словно доисторические чудовища на деревянных колёсах, с громким скрипом, лязгом металлических частей, под рёв запряжённых в упряжки быков они медленно разворачивались в сторону городских стен. Оскаленные пасти ковшей тупо уставились на людей, собравшихся на стене. Женщины тихо плакали, прижимая детей, мужчины зло вертели в руках круглые смешные щиты из дерева. Некоторые пускали стрелы в ромеев, что суетились возле баллист. Солдаты предусмотрительно надели поверх брони на спину щиты, большие, прямоугольные, белого цвета с красным крестом посредине. Стрелы тыкались в железо щитов, сыпались на землю. Солдаты, занятые работой, равнодушно наступали на них, не обращая внимания на треск под ногами.

Наступила ночь. Работа кипела при свете смоляных факелов. Казалось, что в лагере ромеев никто не спит. Воздух разрывался от рёва быков, топота копыт, криков людей и животных. Облако непроницаемой пыли закрыло ромейский лагерь. После полуночи измученные, расстроенные люди покинули стены, остались только редкие часовые. Не отрываясь, смотрели они на бесчисленные огни костров, что тускло светили сквозь завесу пыли. Шум в лагере не стихал, к нему прибавился грохот сбрасываемых с телег камней. Пустые повозки разворачивались, уезжали обратно, гремя и лязгая на ухабах.