Демьян Бедный - Новый Завет без изъяна евангелиста Демьяна

Поглядев на него внушительно,
Сказали ему решительно:
«Иди молча за нами следом!
Осла вернём перед обедом!..» —

Здесь, о научной истине радея,
Поправлю я евангелиста Матфея;
Он не учился, как я, в университете
На историко-филологическом факультете,

И не знал арамейского языка.
Перед ним же была неверная строка:
Переводил пророка еврейского
На греческий с арамейского

Не ахти какой дока,
Вместо подлинных слов пророка
Сочинявший небылицы, —
Поэтому вместо «осла, сына ослицы»

Получилась у него «ослица с молодым ослом»! —
Вот этим-то двойным числом
Евангелист Матфей козыряет,
Ошибку переводчика повторяет.

«Боговдохновенность» от ошибки его не спасла;
Он пишет в качестве полного невежды:
«Привели ослицу и молодого осла
И положили на них одежды,

И он воссел поверх них». —
Выходит, на Христа нашёл стих, —
Не входил в Иерусалим, а дурачился:
На двух ослах раскарячился!

(На двух ослах — во времена оны;
А потом их оказалось миллионы). —
Вот как святой Матфей проврался:
Чересчур доказать старался, —

В том его основной порок, —
Что всё было, как предсказал пророк!..
Далее тоже
Пишут евангелисты несхоже.

Больше всех привирает Матфей:
Насчёт «осанны» и пальмовых ветвей;
У него не вход в Иерусалим, а «вторжение»:
«Весь город пришёл в движение,

И говорили: кто сей?..» —
Марк уже не говорит о столице всей
(Ах, обманули минутные надежды!);
У него лишь «многие постилали одежды».-

«Многие» — всё-таки лестно,
Хотя, как много, неизвестно!
Лука ж говорит без обиняков:
«Всё множество… учеников

Начало велегласно славить бога…» —
«Множество учеников» — не так уж и много;
Лука прихвастнул маленько:
Ученики стали разбегаться давненько,

Прекратился их приток —
Осталось всего пяток.
Горланила только эта кучка;
Вокруг них образовалась толкучка. —

Шли ведь богомольцы со всех сторон,
Охотники ловить ворон,
Разевать рты по всякому случаю
Перед любою кучею:

Особливо, если пахнет бучею,
Бранью, воем, мордобоем,
Разбитым окном, сломанным частоколом
И полицейским протоколом…

Но на сей раз обошлось благополучно:
Повторение скучно;
Не было материала
Для большого скандала, —
Столица и не такие виды видала! —

На праздник годовой
Валил народ густой плотвой:
Шумно шёл народ богомольный
На праздник свой на престольный.

В этом миллионном потоке,
Да особливо на знойном Востоке,
Да ещё в такое напряжённое время,
Когда иноземное бремя

Больно давило еврейские горбы,
Пророки росли, как грибы!
И в том человеческом потоке
Пророк ехал на пророке…

Иисус, въезжавший в Иерусалим на осле,
Был пророк не в единственном числе:
Прошло до него их десятки, —
Какие с них взятки!? —

Потому-то, когда ученики горланили,
«Осанну» осанили
Своему Христу,
Полицейский спокойно стоял на посту,

Не объявляя никому запрета
Орать вокруг чудака из Назарета.
Пять евреев наделают гвалту
На целую Балту;

Но в Иерусалиме средь праздничного гаму,
Когда валило столько народа к Храму,
Пятеро евреев значили мало,
Хоть и орали они шало…

Поорали апостолы минут пять-десять,
А дальше пришлось носы повесить:
Сколь ни галдела святая компания,
Никто не обратил на Христа внимания! —

Пыжился наш местечковый герой,
Как мышь перед горой;
И не нашлось человека, на лихо,
Кто бы сказал ему тихо,
О его безрассудстве болея:
«Брось чудить, — здесь, брат, тебе не Галилея!»

Надо принять во внимание,
Что Иисус не бывал в Иерусалиме ранее
(Не зря же спрашивали его учеников:
«Кто сей? Кто он таков?»).

Иисус свои «словеса живые»
Нёс в Иерусалим впервые.
Что он не видел Храма от самого материнского молока,
Про это говорят евангелисты Матфей, Марк и Лука;

Об этой священноиудейской «вышке»
Иисус знал лишь понаслышке:
Знал он, что святыней Иудеи
Владеют саддукеи, —