Ольга Силаева - Небо на снегу

Я взглянула в пропасть. Там, за горной рекой - Иствен. Конец и начало пути.

Страшно...

И спать хочется.

Я подавила зевок. Туман заползал под одежду, голова клонилась на грудь, и до смерти хотелось забраться под теплое одеяло.

- Странно, - зевнула я, - у меня совсем мало времени, и я должна бы дорожить каждым часом, но сейчас глаза закрываются, и я отчаянно хочу увидеть хороший сон.

- Ты его увидишь, - сказал Фор.

- Правда?

- Обещаю.

Он поднял меня на руки. Веки отяжелели: я засыпала, и сквозь сон слышала его шаги по ступеням. На плечи мягкой волной легло одеяло, и я уснула окончательно. Мне снились единороги.

Я проснулась от перестука капель. На ледяной галерее таяли сосульки.

- Ранний час, - окликнул меня Северн. - Я помню, ты любишь, когда по утрам барабанят капли.

Я улыбнулась.

- Это значит, что впереди весна. Надо только подождать.

- Главное, чтобы такое счастье на голову не рухнуло. - Северн ощупал макушку. - А то треснет по затылку, и не придется уже подснежники собирать. Нелла, слушай, мы тут с Тэри поговорили, и я хочу тебя спросить...

- Северн! - раздался голос Холвира. - Ты собрал вещи?

- Ну вот, попался, - вздохнул бард. - Ладно, договорим позже.

Все уже были на ногах, кроме нас. Северн спешно натягивал башмаки. Тэри устроилась на корточках у костра и сыпала в котелок овсяную крупу, придирчиво перебирая в ладони каждую горсть.

Последнее утро.

Я глубоко вздохнула и откинула одеяло.

Завтракали мы в спешке, обжигаясь и торопясь. Тэри и Холвир отхлебывали кашу прямо из кружек. Фор ел очень мало. Он переоделся в мантию, но в руках у него блестел меч.

Девушки так и не подошли к костру. Паладины остались с ними: позже они двинутся ледяными коридорами к морю. Светловолосый паладин и еще двое ушли вчера, доставлять вести Джорнину в Иствен.

В пропасть мы спускались цепочкой. Мокрые каменные ступени скользили под ногами, эхо разносило стук посоха, и по спине ползли мурашки. Когда мы добрались до горной речки, весь мой затылок был в испарине.

Между наростов льда бежал поток, белый от пены. От обледеневших кустов падали синие тени. На берегу поблескивали камешки.

Фор и Холвир вытащили из-за кустов лодку. Холвир оглядел весла, негромко отдал пару распоряжений, и я не успела моргнуть, как оказалась на дне лодки, крепко вцепившись в борт и в скамью.

А в следующую секунду мир перевернулся.

В лицо летели брызги, под сердцем замирало: мы то и дело проваливались в невидимые ямы, лодку трясло, как в лихорадке. Река петляла меж скалистых стен, вода становилась все холоднее, и я видела лишь квадрат света впереди. А потом мы взлетели на невидимый гребень, и в одну долгую-долгую секунду передо мной открылся весь север.

Освещенные солнцем, поднимались к небу деревья. За лесом сверкали заснеженные холмы. Ущелье, через которое мы бежали, спасаясь от лавин, изгибалось гребнем слоновой кости, а озеро за ним казалось сияющим голубым зеркалом, забытым неосторожной девчонкой.

И далеко-далеко - краюшка моря. Путь на юг.

Последний взгляд на любимый мир. Дома у реки, огоньки над водой и коврик у порога, весенние берега и зимние равнины, скрип обоза и шорох снега под ногами. Когда живешь ими, не замечаешь. И оглядываешься, лишь когда последние часы птицами улетают за горизонт.

Я вздрогнула, заметив темные потоки, струящиеся к озеру. Но рассмотреть их я не успела: лодка обрушилась вниз. Весло вырвало из рук Холвира, как щепку: я скорчилась на дне, вцепившись руками и ногами в лодку, и молила богиню только об одном: не сейчас. Дай нам добраться.

Сколько продолжался наш путь, я не помнила. Рокот воды сделался тише, лодку в последний раз качнуло, и мы пристали к берегу. На лицо Фора упала тень от бревенчатого моста. Я взглянула налево и узнала закованную в лед ветку орешника.

- Мы были здесь.

- Знакомые места. - Фор кивнул. - Иствен совсем близко.

Мы вытащили лодки на берег. Одежда промокла насквозь, но разводить костер и сушить ее не было времени. Фор быстро провел ладонями по моей спине, груди, и я почувствовала, как ткань скукоживается под струями горячего воздуха, высыхая. Холвир помог Тэри и Северну, и мы двинулись в путь.

Впереди между двумя белыми елями колыхалось облако крошечных птиц. В воздухе разливалось беспокойное чириканье, и когда я задрала голову, я поняла, почему: по ущелью плыли тени. Поток не кончался.

Тени шли и шли, и на миг мне почудилось странное: а что, если это их мир? Если это мы, живые, должны уйти?