Дмитрий Таланов - Школяр

Вылетев на улицу, полуодетые ученики с оторопелой профессурой обнаружили на месте старой кузни дымящиеся развалины, от которых, сияя как новенький империал, широким шагом вышагивал профессор Лонерган.

Подойдя к ученикам, он поцеловал в лоб Филя с Яном, затем обернулся к растерянному профессору Илуги.

— Ректор, мне нужен ваш сокол!

Через неделю два поджигателя получили с почтой из столицы кошель с двадцатью свежеотчеканенными империалами. Заглянув в него, Ян восторженно воскликнул:

— Яри-яро, Филь, если твои приступы весеннего гона приносят такие деньги, тебе стоит переселиться туда, где вечная весна!

Однако его другу было не до шуток. Известность, которую они с Яном получили после изобретения сатанинской смеси, названной профессором Лонерганом «эксплоз», приковала к ним внимание девиц не хуже, чем прошлогодняя осада мельницы, как только Алекса узнала о награде. В любое другое время Филь обрадовался бы тому, что сделал что-то полезное, заработал кучу денег и в придачу получил признание, но только не весной. Он ужасно не хотел опять превращаться в барана на веревочке.

А дело к этому двигалось. Изящные лодыжки Меты, попавшиеся ему на глаза у развалин кузни, завладели его сердцем и воображением. И совсем не помогало то, что он жил в одной комнате с её братом, который, казалось, тихо развлекается при виде друга, сражавшегося со свалившейся на него бедой.

Как в прошлый раз, Ян не мучил Филя вопросами и только однажды поинтересовался:

— Кто на этот раз?

Проворочавшись ночь, невыспавшийся Филь без труда проигнорировал вопрос.

Новость о расщедрившемся императоре достигла в это утро ушей учеников, и друзей встретил в трапезной одобрительный гул. Многие повскакали с мест. Особенно старались девицы, которые восторженно ели глазами героев дня. Яну это было как с гуся вода, он лишь благосклонно принимал поздравления.

— Чего они вдруг так оживились? — пробормотал Филь, направляясь к своему месту. — Прямо как лошади, которых я напоил Успокоителем!

Он мельком глянул на Мету за соседним столом. Он думал, что это будет безопасно, потому что измученная учебой девушка в конце года напоминала ему бледную моль. Но именно сегодня она выглядела необычно оживленной, румяная и свежая, как утренняя заря.

Она улыбнулась ему так, что он споткнулся и чуть не упал, удержавшись на ногах благодаря Яну, который схватил его за воротник.

Сев за стол, Филь сжал ладонями лицо, которое горело огнем. «Яри-яро, всё пропало!» — чуть не завыл он от отчаяния.

Всё его существо стремилось к Мете, сердце бешено стучало в груди. Заглотив то, что лежало перед ним на тарелке, он вылетел из трапезной освежиться. Он не мог понять, как это возможно быть не в состоянии думать ни о чем, кроме прелестного образа. Будто ему отрубили голову, а вместо неё приставили… что именно, он не успел додумать.

— Дорогой друг, я больше не в силах на это смотреть, — озабоченно проговорил Ян, появляясь за его спиной на пороге.

Филь затравленно оглянулся. «Тебя мне только не хватало!» — чуть не рыкнул он и, сбежав с крыльца, молча зашагал в дормиторий. В его душе царил мрак, и яркий солнечный день был не в силах его разогнать.

— Правильно, давай пройдемся, — сказал Ян как ни в чем не бывало. — Должен признать, наблюдение за тобой поначалу доставляло мне удовольствие, но сейчас твои переживания начинают меня тяготить.

Не останавливаясь, Филь огрызнулся:

— Какие переживания? Ничего я не переживаю!

— Те, которые написаны у тебя на лбу крупным почерком, — не смутился Ян. — Твои мучения пробудили во мне спящее до сих пор милосердие.

Филь резко остановился у Сигнальной башни, словно налетел на стену.

— Что написано? — поворачиваясь к другу, спросил он встревоженно. — Что, и это всем видно?

— Можешь не сомневаться, — ответил тот, ухмыляясь.

Кровь бросилась Филю в лицо, стыд и паника охватили его с головы до пят. Он припустил было бежать, но осознал, что бежать нужно из Алексы. Тогда, набравшись духу, он отважно взглянул на Яна, который сразу посерьезнел. Филь решил, что побьет его, если тот позволит себе улыбнуться, и заранее сжал кулаки.

— Я влюблен в Мету, — выпалил он. — И я хочу на ней жениться!

Он мысленно зажмурился. Ян поморгал, переваривая новость.

— Что ж, — сказал он, будто речь шла о чем-то обыденном, — представив на минуту, что моя сестра сошла с ума и согласилась, я спрошу: жить вы будете, конечно, в Хальмстеме в той каморке без окна, где ты обычно останавливаешься?