Андрей Франц - По образу и подобию (СИ)

Нет, ну кто бы мог подумать, что все так осложнится? Покинув замок Иври и расставшись с мыслями заполучить обратно пять тысяч дукатов, Винченце полагал, что быстро настигнет беглецов. В самом деле, куда им деваться? Маршрут известен. А смотаться в Дрё и нанять столько человек, сколько нужно (благо, денег в достатке) - вопрос одного дня. И дальше просто идти по следам. Все!

Беда лишь в том, что как раз следов-то и не было! Ну, не было этих чертовых следов, хоть плач! Как сквозь землю провалились проклятые колдуны... Нет, разумеется, сьер Винченце не был так глуп, чтобы пустить своих ищеек только лишь по следам кортежа графини Неверской. Вот этих-то, кстати, было - хоть завались! На каждом постоялом дворе с удовольствием рассказывали и о двух десятках солдат, так славно погулявших вчера, и о сломанном носе сына мельника, вздумавшего неудачно пошутить за соседним столом, и о ее светлости, проезжей графине... Да и чего бы не почесать языком за новенький-то парижский денье - из тех, что двадцать лет назад начал чеканить его величество король, да продлит Господь годы доброго Филиппа-Августа!

Однако, основная часть поиска шла строго на юг, в направлении Лиможа. Все-таки, путь на Невер слегка отклонялся от цели, забирая к востоку. Да, разумеется, путешествие с вооруженным эскортом графини сполна компенсировало это небольшое удлинение пути. Но, уж коли беглецы решили действовать самостоятельно, чего бы им не двинуть напрямую? Так что, на южное направление следовало обратить самое пристальное внимание.

И обратили, будьте покойны! Погоня двигалась со скоростью не особо спешащего верхового, пять-семь лье в день, не более. Попутно, буквально на брюхе исползав все окрестности, перевернув каждый придорожный лопух, опросив все встречные пни на перекрестках, потратив чертову уйму серебрушек на расспросы в трактирах и постоялых дворах... И что? Где результат, я вас спрашиваю? Ноль, господа, чистый ноль! Нигде не появлялась эта столь приметная парочка, состоящая из закованного в сталь верзилы и тощего алхимика откровенно жидовской наружности.

Но, ежели здраво рассудить, откуда бы им, этим следам и взяться, если оная парочка даже не думала выезжать из крепостных ворот замка Иври? Да-да, добрый читатель, ни семитского вида алхимик, ни здоровяк в броне не покидали территории замка. Знать, так и затерялись где-то в лабиринте стен, кладовок, подвалов и полуподвалов.

А выезжала из замка вовсе даже старая, но еще крепкая крестьянская телега, запряженная парой полудохлых кляч. На облучке восседал Рябой Жак - староста ближайшей деревни, надежный скупщик всего, что попадало к мимолетным владельцам трудно объяснимым (королевскому судье) путем и вообще, личность в округе известная. Содержимое телеги составляли пара десятков глиняных горшков самой похабной наружности - надо полагать, на продажу. Да еще несколько мешков зерна, скорее всего - туда же. Клетка с полудюжиной трехмесячных поросят. Еще какая-то дрянь, которой так любят торговать в этих местах глупые селяне.

В компанию Жак взял еще двух сельчан, каждый примечателен в своем роде. Один здоров, как бык, но умом - по всему видать, скорбный. Жуткое косоглазие, еще более жуткое заикание и общая придурковатость вида не оставляла в этом ни малейшего сомнения. А с другой стороны, если подумать, ну к чему селянину мозги? Что ему, диссертацию писать? То-то, что нет! А вот вытаскивать телегу из грязи, где она частенько застревала, аж по ступицы колес - вот там здоровяку было самое место. И ни косоглазие, ни заикание не были в том помехой.

Второй селянин, телом мелкий, востроглазый, весь заросший отвратительной кустистой бородой самого разбойного вида совершенно до невозможности. Так, что его огромный и, по секрету скажем, семитский нос едва-едва только из нее и высовывался. Впрочем, справедливости ради добавим, что борода была приклеена качественно, прочно, на века, и доцент Гольдберг с ужасом представлял тот момент, когда настанет все же время от нее избавиться.

Вот такая вот телега и выкатилась из ворот замка Иври часа примерно за два до освобождения из узилища достопочтенного Винченце Катарине. Нужно ли говорить, что, помчавшись в Дрё за подмогой, ломбардец проскакал мимо, не обратив на нее ни малейшего внимания. Мало ли крестьян разъезжает зимой с товарами на продажу? Да и какое вообще дело до всяких землероев серьезным людям, у которых своих забот полон рот, да еще и маленькая тележка!

И вот уже вторую неделю странные торговцы катились себе на юг, так и не распродав ни одного из своих горшков. Впрочем, любезный мой читатель, глянь ты на них хоть одним глазком, то ничуть бы и не удивился сему обстоятельству. Все же дрянь были горшки, редкостная дрянь! Вот и катились наши 'торговцы', нимало не опасаясь разбойников, что, конечно же, водились в округе. Но серьезных господ ни их товары, ни их клячи все равно бы не заинтересовали. А местную шелупонь - таких же точно крестьян, решивших слегка поживиться в свободное время - господин депутат легко отваживал крепкой жердиной, лежащей в повозке тут же, под рукой.