Сергей Шведов - Шатун

— Это те, которых Рогволд собирался повесить?

— Они самые, — подтвердил Садко. — Мечники хотят с тобой перемолвиться словом, боготур.

— Зови, — сказал Торуса, оглядывая выделенную хозяином горенку.

Отчаянные, однако, головы эти Глузд и Брех. Боготур Рогволд держит слово, и если мечники попадутся ему на глаза, то он вздернет их, не поморщившись.

— Здравия тебе, боготур, — сказал, входя в горенку, Глузд. — Прости, что в гости напросились. Дела у нас неотложные.

— И вам здравия, мечники, — отозвался Торуса. — Говорите, о чем печаль. Если смогу — помогу.

— Ган Горазд послал нас к Великому князю, — сказал Глузд, — сообщить о страшной измене, затеваемой в радимичской земле, а мы в детинец пробраться не можем.

— О чем Горазд хочет донести Великому князю?

— Ган Митус сговорился с Бориславом Сухоруким и с иными радимичскими старейшинами. Они собираются извести и Великого князя, и кагана.

Вести были важные. Чем больше Торуса слушал Глузда, тем яснее становилась для него ситуация. Вот только поверит ли Всеволод беглым мечникам и пославшему их гану Горазду? Хазарский ган человек коварный. Но в любом случае встреча посланцев Горазда с ближникамн Всеволода делу не повредит.

— Еще один человек хочет с тобой встретиться и поговорить, боготур, — понизил голос до шепота Брех. — Жучин.

Прямо скажем, странное желание возникло у купца-хабибу, которого в стольном граде вполне могли принять за лазутчика Митуса или кагана. В столь непростой обстановке это было чревато большими неприятностями для человека, не пользующегося доверием Велесовых ближников. Надо полагать, Жучин отдает себе в этом отчет, и если он тем не менее настаивает на встрече с боготуром, то уж, наверное, не для того, чтобы обменяться любезностями.

— Клыч проводит вас к боготуру Скоре, — сказал Торуса Глузду и Бреху. — Расскажите ему все, что знаете. А купцу передайте, что жду его здесь, на постоялом дворе, по первому темному часу.

Судя по всему, усобица на радимичской земле грозила развернуться нешуточная, способная развеять в прах гнездо, свитое Торусой в разрушенном городце. Вот она, доля боготурская: жить собираешься долгие годы, а все может оборваться уже завтра, и самое обидное — будет оборвано руками людей, с которыми не раз сиживал за одним столом, распивая меды.

Купец ждать себя не заставил. Года не прошло, как они едва не столкнулись перед Листяниным городцом лицом к лицу, но Жучин ушел тогда живым, а вот пятерым Торусовым мечникам уже не подняться.

— Кровь между нами, — сказал боготур, указывая гостю рукой на соседнюю лавку.

— Кровь пролита в открытой сече, и мстить за нее ты не вправе.

— Не все и не всегда в славянских землях делается по заведенному богами ряду, — зло усмехнулся Торуса. — Бывает, что и по зову сердца мстят.

— И это верно, — согласился Ицхак. — Когда твой товарищ Рогволд убивал и грабил на торговых путях моих соплеменников, ты ведь ему не препятствовал, боготур Торуса.

Торуса мог бы, конечно, сказать иудею, что за бесчинства Рогволда он не ответчик, но промолчал, ибо в словах чужака была своя правда.

— Боготур Вузлев вчера вечером приехал в город, — перешел к делу Жучин, — но поутру он в детинце не появился.

— Ты ничего не путаешь, купец?

— Собственными глазами видел, как он ехал по Торговой площади в сопровождении троих своих товарищей в рогатых шлемах, а после они как в воду канули. И канули где-то поблизости от терема Богдана.

Конечно, хабибу мог и солгать, но почему вздрогнул Скора, когда Торуса спросил его о Вузлеве? Да и Рогволд как-то странно улыбался, приглашая Торусу в Богданов терем.

— Сухорукий в городе?

— Ган Борислав человек осторожный, а дело предстоит кровавое, — мягко улыбнулся Ицхак. — По дворам старейшин спрятаны, по моим расчетам, до пятисот мечников. Добавь сюда несколько тысяч урсов, проживающих в городе, и ты поймешь, что заговорщики действуют с размахом.

— Одного не пойму, — прищурился в сторону гостя Торуса, — с чего это ты вздумал хлопотать за наш интерес?

— Я о своих интересах пекусь, — усмехнулся Ицхак, — ибо богиня Кибела для меня еще менее приемлема, чем бог Велес. Как видишь, свела нас в этой горенке не приязнь, а общий интерес.

— Шатуненок в городе?

— Мои люди искали его по всем закоулкам, но увы, — развел руками Ицхак. — Хотя я был почти уверен, что удар Драгутину он будет наносить открыто, при многих свидетелях, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что один из первых ближников Даджбога убит потомком ближников Лесного бога, а значит, путь к примирению славян с урсами закрыт.